|
И ничего не увидела. Коридор был в дыму, а мой дверной глазок оказался весь заплеван какими то мелкими белесыми ошметками. Мои кошки, в условиях мирной жизни рычащие как два воинственных трехцветных скина, если кто то чужой подходит к двери, тут притихли, как зайчики, и стояли возле меня с огромными, округлившимися от ужаса глазами. Я почувствовала, что и меня слегка мутит от силы взрывной волны. Только спустя несколько мгновений я осознала, что звук взрыва был оглушительным. Все еще думая, что речь идет об утечке газа, и, соответственно, решив, что нужно как можно скорее эвакуироваться, пока не взорвалось все здание, я приоткрыла входную дверь и попыталась выйти на разведку. Но тут же услышала окрик: — Назад! Всем назад, бля! Закрыть двери!!! Я только успела заметить, что и весь коридор снаружи, точно так же как и мой глазок, загажен какой то мелкой белой говенной крошкой, и воздух весь как в молочном тумане, в котором кружится белая пыль. В коридоре прямо перед моей дверью кто то пробежал. Разглядеть кто — через глазок было невозможно: только какая то смутная движущаяся фигура справа от двери. Человек невидимка закричал (видимо, в рацию, или в телефон): — Срочно вызывайте опергруппу! И тут до меня дошло, что речь идет не о газе. * * * Первой, кому я позвонила, была моя подруга Маша Слоним. — Машк, ты будешь смеяться, но у меня под дверью только что что то ебнуло с дикой силой. Я думала, это газ. Но там кто то бегает по коридору и кричит, чтобы вызывали опергруппу. Меня не выпускают из квартиры. — Ну, Ленка, это тебе, похоже, твою посылочку из Америки принесли… — с мрачным юмором процедила Маша. Речь шла о странном звонке мне на мобильный за пять дней до взрыва: позвонил какой то мужчина, представился «службой доставки аэропорта „Шереметьево“ (о существовании такой службы я ни до, ни после никогда не слышала) и попросил продиктовать ему мой домашний адрес. — На ваше имя пришла посылка, но тут написан только ваш мобильный телефон, а бирка с адресом оторвалась…. — А от кого посылка? — спросила я, сразу заподозрив что то неладное. — От какой то американской фирмы… Тут название отправителя тоже оборвано. Я сразу поняла, что это какое то вранье: просто потому, что любой коммерческой фирме доставки, у которой вот так «случайно» все оборвано, заказчики конкретно «пообрывали» бы все на свете. Кроме того, в любой службе доставки всегда существуют накладные. Я потребовала от собеседника, чтобы он дал мне телефон этой загадочной службы доставки. Он сказал: «Сейчас, сейчас», но на этом телефонный разговор вдруг тоже почему то оборвался. Свидетельницей этого странного телефонного разговора стала Маша — мы ехали к ней на дачу. У Маши тоже возникло какое то нехорошее предчувствие: — Ленка, запиши на всякий случай номер телефона, с которого он звонил. У тебя он определился на мобиле? Как у двух настоящих маститых журналисток, у нас, конечно же, не оказалось с собой ни записной книжки, ни чистого листочка, и я оторвала маленький клочок бумажки от Машкиного расписания лекций, которые она в тот момент читала для региональных журналистов в школе «Интерньюз» в ДомЖуре. Номер звонившего, который у меня высветился на мобиле, выглядел странно: он начинался на 824… Ни я, ни Маша не знали района Москвы, где телефоны начинались бы с таких цифр. |
