|
А вообще — что я все про Путина да про Путина. Да про бедных олигархов. Давайте теперь поговорим про нас с вами. Честно говоря, друзья, тот факт, что только после Беслана российское общество содрогнулось и вспомнило о Чечне спустя вторую ударную пятилетку чеченской войны — это показатель крайней бессовестности нации. И не надо оправдываться тем, что всех вас слишком затрахали сначала диктатурой, потом реформами, а потом снова Путиным. Просто вот положа руку на сердце — вам просто было абсолютно наплевать, что в Чечне убивают людей — потому что это были не ваши родственники. Тем более после того, как Путин, которому эта война понадобилась для победы на первых выборах, и за которого вы дважды проголосовали (или уже нет?), помог вам успокоить совесть — заткнул рот журналистам и ликвидировал негосударственные телеканалы, в частности — чтобы не мозолили вам глаза неприятными картинками истребления чужих, неинтересных вам семей. Но поверьте мне на слово: чеченцы — не тараканы. Их нельзя вывести дустом. К тому же, не сомневайтесь: сегодняшние властные элиты (точно так же, как и союзные элиты чертову дюжину лет назад) прекрасно видят уже, что распад страны неизбежен. И вопрос времени и цивилизованности этого процесса — это лишь вопрос их личных амбиций, корыстных интересов и психической вменяемости. Можно отпустить с миром, а можно цепляться до последнего — и заставить харкать кровью всю страну. И тогда горбачевские саперные лопатки в пред ельцинскую эру, примененные в Тбилиси против демонстрантов, требовавших независимости, покажутся верхом гуманности по сравнению с тем, что готовит сейчас стране Путин. Знаете, когда «государственники» рассуждают о том, что нельзя было «отдавать» Крым и апеллируют при этом к сытным курортным воспоминаниям электората — это хоть и звучит слегка неприлично, примерно как сетование жулика, которому не дали доесть украденную булочку — но все таки не выглядит людоедством. А когда речь идет о Чечне — то давайте, все таки, еще раз подытожим, какая лично вам роль предлагается в этом боевике: те, кто делает на Чечне свой бизнес (неважно, политический или нефтяной), и те, в чьих карманах оседают военные бюджеты, не ездят в метро и не летают на рейсовых самолетах, а пользуются правительственными и личными jet set'ами. И их дети никогда не пойдут в бесланскую школу. И даже в простую московскую. * * * Вскоре после того как я вернулась в Москву, ко мне под дверь опять приходил и пугал моих соседей какой то странный тип. Он пришел к нашей знаменитой, известной всему Дому Нирнзее, Галине Бекетовне. Сначала он пытался подговорить ее шпионить за мной и звонить ему — докладывать, когда я прихожу домой, потом уверял ее, что «его другу на Петровке начальство дало указание закрыть дело о взрыве и поэтому его попросили помочь — пойти и переговорить с Трегубовой» (дело было, кстати, около 9 часов вечера — самое изящное время для разговоров по душам), а потом, когда я по случайному стечению обстоятельств ровно в этот момент подошла к двери Галины Бекетовны (чтобы сдать деньги на домофон, который у нас в доме решили поставить после взрыва), нам с ней пришлось полчаса сидеть, запершись в ее квартире и ждать приезда службы спасения, потому что настырный гость ломился в дверь. А в отделении милиции, расположенном буквально дверь в дверь с Галиной Бекетовной, ровно в этот момент всех как ветром сдуло. Вызванный нами наряд милиции (к приезду которых наш визитер, разумеется, уже исчез) наотрез отказался проверять, действительно ли этого человека прислали с Петровки. Мой знакомец из Управления внутренних дел (помните, я вам рассказывала? Анатолий Анатольевич, с которыми обменялась телефонами в день взрыва у своей двери), которому я позвонила и попросила разобраться, лишь заверил меня, что Петровка такими методами не работает. |
