– Если все пройдет успешно…

– Если… – эхом прошелестела Тайра. – Если…

Мааздук сдержал грубое ругательство, прекрасно понимая, что допусти он хоть намек на невежливость – в лучшем случае придется долго и униженно извиняться, и кивнул:

– Риск есть.

– Главный риск в том, что тебе недостаточно просто убить врага.

– Я хочу сделать его несчастным, – согласился Огнедел. – Я порвал ему душу однажды – порву еще раз. Мне доставляет невыносимое наслаждение наблюдать за его страданиями. Я…

Он осекся, перехватив очень странный взгляд ведьмы, и усмехнулся:

– Я кажусь сумасшедшим?

– С самой первой минуты нашего знакомства, – не стала отрицать Тайра.

– Ну, в общем, я не особенно скрываю свое безумие, – рассмеялся Ричард. – Но меня угнетает, когда другие относятся к нему без понимания.

– Мы оба знаем, что я тебя понимаю едва ли не лучше всех.

– В этом вы правы, синьора.

– Я всегда права.

Он вежливо промолчал, но не позволил паузе затянуться до оскорбительного предела.

– И все-таки, почему вы хотите лично захватить Помпилио?

– Захватить, а потом убить, – уточнила ведьма.

– Не сразу, – напомнил Мааздук. – Он нужен мне здесь. А вы…

– Я сделаю так, как обещала, – медленно ответила Тайра. – Сначала я задам ему несколько важных для себя вопросов, а потом расплачусь по старым счетам. В твоем присутствии.

– Когда он успел так сильно вам нагадить? – поднял брови Ричард.

– Успел.

– Вы ничего об этом не рассказываете.

– Маленькое личное дело… – Она задумчиво повертела в руке бокал, вернула его на столик, поднялась, заставив Огнедела сделать то же самое, подошла к грубым деревянным перилам террасы, положила на них руки и, глядя на океан, улыбнулась: – Жди, Огнедел, скоро твой злейший враг будет мертв.

* * *

Окажись Помпилио на любой другой планете, он бы ни за что не остановил выбор на мотоциклете и постарался захватить для бегства лошадь. Лошадь надежна, поскольку знаешь, чего от нее ждать, лошадь пройдет там, где застрянет даже мотоциклет, для лошади всегда есть под рукой топливо, достаточно ее стреножить и отправить пастись. Другими словами, на неосвоенных или малоосвоенных планетах лошадь – это первое, о чем должен думать беглец, но Фоксвилль окружали бескрайние мегатагеновые леса, и это обстоятельство делало шумный, воняющий нефой и непредсказуемый мотоциклет предпочтительнее. Гигантские, поднимающиеся на сто метров к небу мегатагены создавали мощную переплетенную крону – зеленую крышу, поддерживаемую высоченными столбами. Света и тепла сквозь нее проходило не очень много, и земля у подножия невероятных деревьев была плотной и сухой, с чахлой травой да невысокими кустами. Земля прекрасно подходила для поездок на мотоциклете, и Помпилио сумел оторваться от преследователей. Но адиген прекрасно понимал, что первая оторопь уже прошла, нападающие покинули Фоксвилль и понукаемый галанитом констебль обязательно устроит поиски по всем правилам, в том числе – на мотоциклетах и автомобилях. Возможно, с применением цеппелей. Местность они знают намного лучше, исход погони предсказуем, поэтому нужно взять паузу и подумать, что делать дальше.

Помпилио плавно надавил на тормоз, остановил мотоциклет, прислушался, убедился, что преследователи действительно далеко, слез с седла и прошелся, с удовольствием разминаясь и вдыхая прохладный воздух.