Чувствуя себя богиней организованности и эффективности, ровно в три часа она распахнула дверь, услышав стук, и приветствовала Нолу широкой улыбкой.

— Вау, ты снова похожа на человека! — восхитилась та. — Губы, что ли, накрасила?

Брук кивнула, довольная реакцией подруги.

— Впечатляет! — присвистнула Нола. — Должна признаться, я не возлагала на тебя больших надежд и рада, что ошиблась. — В шкафу в коридоре она нашла короткое черное пальто и протянула Брук: — Пошли, вспомнишь, как там на улице.

Брук спустилась вниз, вслед за Нолой забралась на заднее сиденье такси, и вскоре они уже сидели за длинным столом в «Кукшопе», одном из их излюбленных бранч-кафе в западном Челси. Нола заказала им по кофе и «Кровавой Мэри» и настояла, чтобы Брук сделала по три глотка из чашки и бокала, прежде чем начнет говорить.

— Ну вот, — мягко сказала она, когда та подчинилась. — Правда, другое дело?

— Да, — подтвердила Брук, вдруг остро захотев заплакать. Она проревела всю неделю — слезы лились по любому поводу. Сейчас она заметила пару примерно ее возраста, взявшую французский тост на двоих. Они шутливо воевали за каждый кусок, притворяясь, что схватят тост, прежде чем другой воткнет в него вилку, смеялись и смотрели друг на друга тем особенным взглядом, который можно перевести как «во всей вселенной есть только ты и я». Таким взглядом Джулиан теперь смотрит на случайных знакомых в гостиничных номерах.

Брук сразу представила Джулиана с Дженелл, обнаженных, обнимающихся, страстно целующихся. Он нежно засасывает ее нижнюю губу, как делал когда-то с…

— Ты что? — спросила Нола, накрыв ладонью руку Брук.

Она пыталась сдержать слезы, но не смогла. Почти сразу горячие крупные капли побежали по щекам, и хотя она не всхлипывала, не задыхалась и не содрогалась от рыданий, ей казалось, соленый водопад никогда не остановится.

— Извини, — жалобно сказала она, осторожно вытирая щеки салфеткой.

Нола пододвинула к Брук «Кровавую Мэри»:

— Давай еще глоточек. Вот так. Это нормально, милая. Не держи в себе.

— Извини, такое позорище, — прошептала Брук. Оглянувшись, она с облегчением вздохнула — никто на них не смотрел.

— Ты расстроена, это естественно, — сказала Нола как никогда мягко. — Ты с ним давно говорила?

Брук тихо высморкалась, застыдившись, что очищает нос в ресторанную льняную салфетку.

— Позавчера вечером. Он был в Орландо, кажется, на каком-то мероприятии Диснейленда. Собирается на неделю в Англию. Платное выступление или музыкальный фестиваль, я не знаю.

Нола сжала губы.

— Я сама сказала ему, что нам нужно время, Нол. Попросила его уйти и настояла, что нам нужно побыть врозь, чтобы разобраться в ситуации. Он ушел лишь потому, что я попросила, — добавила Брук, не понимая, почему до сих пор защищает Джулиана.

— И когда вы увидитесь? Его величество снизойдет заехать домой после Англии?

Брук не отреагировала на намек.

— После Англии он будет в Нью-Йорке, но домой не заедет. Я велела ему останавливаться где-нибудь в другом месте, пока мы не поймем, что между нами происходит.

Приблизившийся официант, к счастью, совершенно не обращал внимания на посетительниц. Когда он принял заказ и ушел, Нола поинтересовалась:

— Так о чем позавчера шла речь? Договорились о чем-нибудь?

Бросив в рот кубик сахара, Брук наслаждалась ощущением тающей сладости на языке.

— Ага, договорились до ссоры из-за свадьбы Трента.

— Джулиан решил в последнюю минуту отказаться и не приезжать на церемонию из уважения к Тренту и Ферн.