В этом месте у меня нет друзей и верных мне людей, есть только те, кто пытается делать видимость, поэтому я спокойно подожду пока еще верного мне Томмазо и, надеюсь, что его величество соизволит уделить мне несколько минут своего драгоценного времени, чтобы хотя бы сказать какие у него на меня планы в сложившейся ситуации, и отпустит ли он меня просто так на вольные хлеба, если он добился чего хотел, без оглядки на Рим или монастырь, где, кажется, до сих пор доживает свою жизнь Бона Савойская.

Адреналин, выбросившийся в кровь, начал потихоньку уходить, и на меня начала накатывать апатия и слабость. Грудь снова заболела, но я старалась не обращать на этот дискомфорт внимание.

Я открыла сундук и начала бездумно перебирать вещи, которые в нем лежали. Что мне делать-то? Наткнувшись на проклятое ожерелье, которое Катерине подарил Риарио, я села на пол и закрыла глаза, перебирая жемчужные бусины на манер четок. На удивление, это помогло мне успокоиться, но думать рационально я все же пока не могла.

— Вы хотели меня видеть? — из прострации меня вывел голос кастеляна и я, открыв глаза, с трудом поднялась на ноги, присаживаясь на стул за столом. Томмазо принял мои трепыхания за предложения присесть и тут же им воспользовался.

— Скажите мне, Томмазо, до меня дошли слухи, что его величество заключил с коммуной Милана некий договор, который признает его регентство над моим сыном, исключая из этой довольно короткой цепочки меня. Это правда? — он опустил взгляд и сложил руки на стол, а мне нужно было знать правду, чтобы больше не оглядываться на безопасность сына.

— Да, сеньора. Это было рационально, когда его величеству предложили именно этот вариант официального договора, который до этого использовал Людовико Сфорца. Особенно после вашей не слишком понятной просьбы поспешить с венчанием и на тот момент неопределенности с вашим состоянием и здоровьем. Я посоветовал принять именно эту форму, чтобы не оттягивать вступление в права регента, потому что наличие герцога всегда уберегает герцогство от довольно большего количества ненужных проблем. Сеньора, я, как и его величество, в тот момент думал только о вашем сыне и его благополучии. — Он, наконец, посмотрел на меня.

— Спасибо, Томмазо. Я всегда знала, что могу довериться вам, и даже, несмотря на мою импульсивность, вы все равно примете верное решение. Если бы я тогда не смогла выжить, то с Джироламо все стало бы хорошо. Только есть небольшая проблема, я осталась жива и теперь мне, судя по поведению народа Милана, нет здесь места. — Я смотрела на заходящее солнце в раскрытом окне, вспоминая неприязненность ко мне, наверное, всех жителей замка, надеясь только на то, что этот водоворот негатива не захлестнет Ивана и он не поменяет свое отношение ко мне.

— Сеньора, в вас говорят сейчас эмоции, дождитесь его величества, которого буквально атаковали со всех сторон, и он каждому должен уделить время.

— Мне только это и остается, Томмазо, — я ему улыбнулась. — Чем занимается Джакомо?

— Он так же ухаживает за лошадьми, — удивленно вскинулся кастелян, не ожидая такой смены разговора.

— Вы можете попросить его приготовить моего коня к небольшой поездке за город к ночи? Возможно, он мне понадобиться только к утру, но не хотелось бы ждать, если лошадь мне срочно понадобится. Только не говорите никому о моей просьбе, — я снова повернулась в сторону окна.