Остро встал вопрос наемников, которые хотели уйти из Форли со мной. Помимо Бордони и Чезаре таких было шестьдесят четыре человека, служивших Риарио и винивших себя в случившимся, клявшихся мне в верности перед его гробом, который стоял в церкви под закрытой крышкой в ожидании Чибо. Они не были наемниками армии, как я всегда считала всех, кто стоял на службе при Риарио. Этих беспризорников без шанса на хорошее существование в свое время, как котят насобирал Джироламо, отмыл, накормил, а потом долго и упорно обучал, еще не будучи гонфалоньером церкви. Они всегда находились рядом в любых заварушках и поручениях папы, которые Джироламо выполнял неукоснительно. Я не знала, что мне делать в такой ситуации, ведь доверия к любому наемнику у меня больше не было, учитывая Панссеки, который все равно предал его, хотя он-то как раз, был простым наемником. Поразмыслив над тем, что не переться же мне одной в Милан, в котором, я очень сомневаюсь, что меня встретят с распростертыми объятиями, я согласилась нанять их в сопровождение, а там посмотрим. Леонардо собирал вещи, демонтировал орудия, а особо ценные экспонаты, типа пушки «Катерины» он готовил для транспортировки, решив идти со мной, потому что пообещал, что вытянет меня из моей ракушки, в которой я закрылась, спустя время, когда боль немного поутихнет.

Прибывшие армии Урбино, а следом Ферарра и Болоньи, которые быстро потушили народное восстание в Имоле, остались, разбив лагери перед городом, тогда как сами герцоги прибыли в Форли, чтобы проститься с Риарио и поддержать его вдову. Какие истинные цели они преследовали, я даже не узнавала, мне было безразлично. Хотя, сейчас на кону стоит целых два города, и остается ждать, кому достанется ценный приз, а потом попытать счастье заключить с ними союзы, аналогичные с Риарио. Медичи еще не было, что неудивительно, учитывая, что это самый далекий мой союзник.

Трупы с площади и в окрестностях палаццо не убирали, я хотела, чтобы Чибо лично видел, что произошло с теми, кто был ответственен за убийство моих детей.

Встречать кардинала я вышла первая, в сопровождении Леонардо и Чезаре, но он только бросил на меня презрительный взгляд, прямым ходом направившись в церковь. Незачем тратить время, которого у кардинала-казначея и так не было, чтобы отвлекаться на разную чернь. Прибывший с ним Асканио также даже не задержал на мне взгляда, но ничего, с тобой я поквитаюсь по-родственному, дядя, без оглядки на церковь.

Колокола заиграли свою траурную музыку, оповещая всех о начале мессы. Задержавшись у ворот церкви, чтобы немного прийти в себя после встречи с Чибо, я заметила, как в город въезжает Лоренцо, но издали не смогла рассмотреть того, кто ехал с ним рядом. Под рывок да Винчи за руку я тронулась с места, входя в церковь, чтобы проводить в последний путь свою семью.

Отстояв мессу и спустив тела в усыпальницу, я побрела в сторону палаццо, где меня не было все это время. Я не ела и не пила ничего, что пытались мне подсунуть заботливые церковники, потому что была на все двести процентов уверена, что после этого составлю компанию своему мужу и детям. Меня как ребенка, чуть ли не с ложечки, заставлял есть да Винчи, который приносил еду, понимая, что из незнакомых рук я не возьму ничего.

Палаццо встретило меня непривычной тишиной. Люди по непонятной традиции собрали спонтанный мемориал у ворот, принося к ним цветы и игрушки. Город скорбел вместе со мной, и только колокол, который весь день будет звонить, напоминая об усопших, нарушал зловещую тишину, опустившуюся на город.

Я поднялась к себе в комнату, в которой так и остался тот разгром, который я учинила накануне. В рекордные сроки скидав все ценные вещи, которые остались только здесь, я села на кровать, прощаясь с этим местом навсегда.

Мое уединение нарушил стук и вошедший в комнату Лоренцо, который просто присел рядом со мной на кровать.