Глава 9

    Отчужденность, возникшая между нами после переговоров, несколько испортила трогательный момент прощания. Тем не менее, члены семейства Круговых старались ничего не замечать, казаться по-родственному искренними и оптимистически настроенными. Одна Ольга, не понимающая, что, собственно происходит, откровенно волновалась за меня.

    Когда мы на несколько минут остались с ней с глазу на глаз, она попросила, отводя взгляд:

    -  Постарайся быть осторожным.

    -  А ты будь осторожна с этими… - посоветовал я.

    -  Понимаешь, я люблю Андрея, это уже сильнее меня, - почему-то грустно сказала девушка и смахнула слезинку.

    -  Лучше бы он тебя любил, - подумал я. Мне это семейство становилось все менее симпатично.

    -  Я не знаю, что они задумали, - продолжила она, - но мне все это не нравится!

    -  Да, загадок больше чем разгадок. Мне непонятно, откуда милиция так быстро могла узнать об убитых охранниках. Ну и вообще, как смогли нас так быстро вычислить.

    -  Знаешь, - сказала девушка, - я не знаю, стоит ли тебе об этом говорить, ко когда мы ехали сюда, Андрею кто-то звонил по телефону.

    -  Ну и что? Ему и раньше звонили.

    -  Он-то был без сознания, и трубку взяла я, - Она замолчала. Видно было, что в ней происходит какая-то внутренняя борьба. Я ждал, что она скажет дальше. - Разговор я совсем не поняла, - после длинной паузы продолжила она, - но он мне не понравился.

    -  И о чем вы говорили?

    -  Не мы, говорил какой-то человек. Понимаешь, я не успела его предупредить, что Андрей не может ответить. Он сразу начал ругаться.

    -  Ну и что тебя заинтересовало, мало ли какие у Андрея проблемы.

    -  Да, я сначала и не придала значения, но вот ты сейчас сказал про милицию, откуда они все узнали, и я подумала… Понимаешь, тот, который звонил, сразу начал кричать, что Андрей завалил все дело, и он за него свою, - она замялась подбирая выражение, - свою попку подставлять не будет.

    -  Интересно, - только и сказал я. - И что еще он сказал?

    -  Что у Андрея последний шанс, и если он третий раз проколется, то ему, ну, в общем, мало не покажется.

    -  Так, а какие-нибудь инструкции он давал?

    -  Нет, я сказала, что Андрей подойти не может, что он, в общем, болен. Тогда тот сразу отключился. Это все тебе что-нибудь говорит?

    -  Пожалуй, - сказал я.

    В это момент нас прервали, пришла улыбающаяся Валентина Ивановна и сказала, что Андрей выгнал машину из гаража, и можно ехать. Мы втроем вышли во двор. Никитична так и не появилась, так что ворота открыл сам хозяйский сынок. Я, стараясь не смотреть ему в глаза, попрощался с ним за руку и кивнул, когда он пожелал мне удачи.

    Остальным помахал на прощанье рукой, сел в «фольксваген» и включил первую скорость. Когда проезжал ворота, заметил выглядывающую в окно привратницкой якобы уехавшую в Москву Никитичну. Это меня уже никак не задело. У меня были собственные планы на будущее. К вечеру подморозило, и дорожное покрытие превратилось в настоящий каток. Несмотря на зимнюю, да еще и шипованую резину приходилось быть предельно внимательным, и это отвлекло от грустных мыслей о человеческом коварстве. Согласившись со всеми инструкциями и наставлениями, я ни минуты не собирался следовать «хитроумным» планам папаши Ананьевича.