-  А я здесь живу, - откликнулась она, почему-то нерешительно улыбаясь. - Как спал-то? Не захотел вчера, вот и дурак. Или ты не можешь?

    От такой прямой постановки вопроса и простоты нравов я растерялся и не сразу нашелся, что ответить.

    -  Да не то, чтобы не могу, но спать очень хотелось, да и с деньгами напряженка…

    -  Ты чего же, решил, что я проститутка? - полуудивилась, полуобиделась администратор. - Я чисто по дружбе предлагала, одной спать тоскливо…

    Я удивленно посмотрел на эту жертву одиночества. Теперь, при дневном свете она, в принципе, смотрелась вполне прилично. Крупная, с правильными чертами лица, хорошей матовой кожей и большими, грустными коровьими глазами. Ежели ее помыть, приодеть и намарафетить, то вполне может сойти за сельскую красавицу.

    -  Ты что, не замужем? - поинтересовался я.

    -  Вдовствую, - равнодушно ответила она. - Мужа убили.

    -  Извини.

    -  Чего там.

    Мы помолчали в память о ее погибшем супруге. После паузы я хотел, было, спросить где нам позавтракать, но Лена продолжила разговор на затронутую тему.

    -  Он водилой был у одного местного козырного, и их вместе взорвали.

    -  Кто? - машинально задал я дурацкий вопрос.

    -  Московские бандюки, видать, на дом позарились. Поймать-то их, ясное дело, не поймали, только народ-то знает.

    Какие бандюки, и что за дом, она не объяснила, грустно посмотрела на меня и тяжело вздохнула. Я опять собрался было поинтересоваться завтраком, и опять не успел, собеседница продолжила:

    -  Мой-то покойник с братом Женькой у одного нашего туза работали. Женька охранником, а мой водилой. Платил, ничего не скажу, хорошо. А мой-то, знаешь, каким человеком был, лучше не бывает! Такого другого теперь не найдешь. Не курил, а если выпивал, то в меру, и песни пел.

    Говорила она, как часто бывает с необразованными людьми, о своем заветном так, как будто собеседник не хуже рассказчика знает все обстоятельства ее жизни. Я слушал, не перебивая.

    -  Ну, они мину под машину подсунули и рванули. Женька в доме был, а мой в машине. Потом на вдову наехали и заставили дом подписать, сказали, что ее и детей убьют. У них двое, оба пацаны, уже большие, сейчас за границей учатся, а мой сынок, ему семь, теперь у матери под Тверью. Вот я здесь одна и кукую. Хоть заработок есть.

    Рассказ был сумбурный и не очень ясный, но по-человечески понятный.

    -  Да… - сочувственно протянул я. - Что это за дом такой, что за него людей взрывают?

    -  Дом чисто дворец, тут недалеко в лесу. Туз сам место выбрал, себе на беду. Думал от всех спрятаться. Кругом никого, река, место красивое…

    -  Это где же такой дворец? - спросил я, начиная проявлять к грустной истории повышенный, собственный интерес. - По какой дороге?

    Лена название дороги не знала, но пальцем ткнула в интересующем меня направлении. Я начал уточнять. Похоже, что все сходилось. Дом в лесу был нашим «объектом». С девушкой Леной явно стоило подружиться. Потому я заговорил с ней светским тоном:

    -  Тебя можно пригласить на завтрак?

    -  Это как в американском кино! - умилилась вдова. - Ладно, приглашай!

    -  Приглашаю! Только мне надо предупредить своих знакомых, а они еще спят.

    -  Им уборщица Верка скажет, когда встанут, что мы завтракать пошли! - успокоила меня Лена.