– Верно. Тебе действительно нужно время, – поддержала Даллас.

– А сколько прошло со смерти Кэтрин? – осведомился Камерон.

Джон поднял брови.

– Можно подумать, ты не знаешь! – Он встал, скинул пиджак и, тщательно сложив, повесил на спинку стула. – Пойду принесу орешки к пиву.

– Да, и соленых крендельков, – попросил Престон и, дождавшись ухода Джона, обрушился на Камерона:

– Обязательно было упоминать сейчас о Кэтрин?!

Джон попросил официантку принести требуемое и, возвращаясь назад, услышал слова Даллас:

– Джон только начал успокаиваться. Дай парню опомниться.

– И совсем ни к чему нянчиться со мной! – отрезал Джон, подтаскивая стул и садясь. – Я не считал часов и минут после смерти жены. Ночами иногда кажется, что все было только вчера.

– Почти месяц, – сообщил Камерон, пристально вглядываясь в лицо друга. Потом поднял стакан и отсалютовал Джону. – Думаю, пора начинать встречаться с женщинами. Я просто уверен в этом.

– Ты спятил? – прошептала Даллас. – Слишком скоро! Престон яростно закивал:

– Люди сразу начнут задавать вопросы, а любопытство приведет ко всяческим предположениям и домыслам. Этого нам не надо. Верно, Даллас?

– Черт, конечно! Поверить не могу, что ты такое сказал, Кам. Джон откинулся на спинку стула. Плечи слегка опустились, а лицо исказила скорбная гримаса.

– Я не смогу, Камерон. Не сейчас. А может, и никогда. Не представляю себя рядом с другой женщиной. При одной мысли о том, что кто-то может заменить мою Кэтрин, мне становится плохо. Вы знаете, как я относился к жене.

Камерон поспешно сцепил под столом руки, чтобы не наброситься на лживого ублюдка и не схватить его за горло.

– Да, пожалуй, вы правы. Я поступил бестактно.

С этими словами он сунул руку в открытый портфель, вытащил толстую серую папку и, осторожно отодвинув стакан, положил ее посреди стола.

– Что это? – удивилась Даллас.

– Еще один проект вложений? – предположил Престон. Камерон, не сводя глаз с Джона, бросил бомбу:

– Куча записей и цифр. И…

– И что? – спросил Джон.

– История болезни Кэтрин.

Джон потянулся было к папке, но, когда Камерон объявил, что находится внутри, отпрянул с такой скоростью, словно на руку упала гремучая змея. Он подскочил, побледнел, но шок быстро сменился злобой.

– Какого черта ты полез в историю болезни моей жены? – прошипел он, наливаясь краской. Похоже, что его вот-вот хватит удар! Оставалось надеяться, что удар будет достаточно сильным, чтобы превратить его в инвалида. Пусть эта сволочь страдает как можно дольше!

– Сукин ты сын! – рявкнул Камерон. – В субботу вечером я видел тебя с блондинкой и, поскольку не мог понять, почему ты ничего нам о ней не сказал, решил провести небольшое расследование.

– Ты настолько не доверял мне? – ахнул искренне возмущенный Джон.

– Именно. – Камерон повернулся к Престону и Даллас.