Смородская глаз не отвела. Если б не знал, что это жена «вылупившегося» в 90 е годы воротилы, подумал бы, что здесь «старые деньги». Холод, уверенность, достоинство – прямо английская леди! Откуда что берется? И какая у нее такая «профессиональная жизнь»?

Хотел спросить, чем же она занимается, кроме хождений по салонам красоты, но вопрос как то сам собой ускользнул. Впрочем, это успеется.

В поезде можно раз за разом «прокручивать» долгий, вязкий разговор, присматриваться к деталям, «искать блох». С завтрашнего дня времени на рефлексию не будет. В первую очередь – контора. Турецкий улыбнулся. Он тоже про себя начал так называть офис успешного рыбинского предпринимателя. Потом нужно заглянуть к коллегам. Здесь все должно пройти гладко. Начальник местного угрозыска, как практически случайно выяснилось, когда то учился с товарищем Турецкого, заместителем генпрокурора Меркуловым. Обнаружилась эта почти родственная связь действительно нежданно негаданно. Косте, как всегда, что то внезапно понадобилось. В десять вечера того самого дня, когда «Глорию» посетила Смородская, мобильный Турецкого возмущенно запиликал. На экране высветилось «Костя».

– Надо увидеться. Как насчет завтра?

– Если только рано утром. У меня в четыре поезд.

– Нет, в первой половине дня не могу. Тогда отложим до приезда. Это важно, но, в принципе, не очень срочно. А куда и зачем ты собрался, если не секрет, конечно?

Турецкий усталым голосом в нескольких словах изложил суть дела, которое ждало его в Рыбинске. Услышав название города, Меркулов многозначительно хохотнул.

– Передавай привет Леше Подгурскому. Ты там мимо него не пройдешь, все дороги ведут в его кабинет. Давно его не видел.

– А откуда ты рыбинских деятелей знаешь?

Тут Турецкий понял, что сейчас нарвется на цветистую сагу о трудных годах учебы. В принципе, обошлось «малой кровью». Костя, похохатывая, вспомнил пару баек о том, как они с Подгурским грызли гранит юриспруденции, после чего резко сменил интонацию.

– Имей в виду – если что не так, ты там не один. Обязательно в первую очередь зайди к Леше – он тебе весь окрестный пейзаж распишет в лучшем виде. Когда обратно думаешь?

– Да не спрашивай. Там все как то мутно. Пока не буду загадывать. Боюсь, даже неделей не обойдется. Погляжу своими глазами, и как что то станет ясно, позвоню.

В общем, с Подгурским получилось удачно. Турецкий по себе знал, что никто не любит, когда пришлые люди влезают в дела. Но он тут выступает не совсем «варягом». Спасибо Косте. Остается надеяться, что у Подгурского воспоминания о годах учебы столь же трогательные.

Ирина на очередной отъезд никак не отреагировала. В последнее время она перестала проявлять яркие эмоции. Едешь – хорошо, возвращаешься – ладно. Тут и оправдываться то смешно, не для собственного же удовольствия он срывается с места. Сейчас эти вечные командировки стали не такие опасные, как десять лет назад, например. Казалось бы, живи и радуйся. Но что то непоправимо сломалось. Отчуждение росло.

Это был неуправляемый процесс. С некоторых пор в командировки хотелось уезжать надолго и желательно – далеко. В этом контексте Рыбинск – не самый лучший вариант. Турецкий неожиданно для себя хмыкнул вслух. Да а, если так дальше пойдет, финал истории предугадать нетрудно. Будет еще одна загадка для знакомых: как, столько лет вместе, дочь взрослая – и развелись? Зачем? Как это возможно? Да вот так! Впрочем, до этого пока не дошло.