Антон кивнул, как если бы девушка только что чистосердечно призналась в злодеянии.

– Значит, были, – подытожил он. – Сейчас поедешь с нами и все подробно опишешь.

– Хрен тебе, – вполголоса произнесла Катя, но следователь услышал.

– Что ты сказала? – нахмурился он. – Значит, так? Хорошо. Сорок восемь часов задержания…

– За что?! – взвилась Катя, соскакивая с ящика. Куртка, слетев с ее плеч, свалилась на грязный пол бесформенной тряпкой. – За то, что я вызвала вас?! За это вы меня хотите запереть в камере?! Я что, похожа на убийцу?! Хрен вам!!

Лицо Антона потемнело. Он уже открыл было рот, чтобы поставить эту не в меру эмоциональную и обнаглевшую девицу на место, как за спиной раздался протяжный гудок клаксона. Он обернулся, увидев припарковавшуюся у ангара «Тойоту Камри».

Рыжеволосый оперативник, составлявший схему места происшествия, тоже заметил автомобиль. Оторвавшись от работы, он приблизился к напарнику, который сосредоточенно заполнял протокол осмотра трупа.

– Деньги гони. Как договаривались, – сказал «рыжий», и второй опер покосился на «Тойоту».

– Смотри-ка, не уволился еще, – кислым голосом заметил он.

– Держится, душегуб, – ухмыльнулся «рыжий». – Давай, не заговаривай зубы!

Плотный опер с неохотой полез в бумажник и, недовольно сопя, передал коллеге несколько мятых купюр.

Вышедший из иномарки мужчина захлопнул дверь, неспеша направляясь к Морозову и Кате. В его руках был сотовый, прислоненный к уху.

– Отбой, – бросил он, убирая мобильник в карман, и Антон последовал его примеру.

Пожав руку Морозову, мужчина повернулся к Кате.

– Следователь Капков, – отрывисто представился он.

Катя недоверчиво разглядывала мужчину. На вид лет тридцать пять, густые, без седины, волосы, спортивная фигура. Однако ее недоумение было вызвано болезненной бледностью лица, трехдневной щетиной и общим взъерошенно-помятым видом этого представителя правоохранительных органов.

«Похоже, он тоже сегодня далеко не «Дюшес» хлестал», – мрачно подумала Катя.

– Ну, ты все слышал, Семен, – сказал Антон, всем своим видом показывая, мол, все, что от меня зависело, – сделал.

– Оставь нас, – не глядя на него, произнес Капков, и Антон, чуть помедлив, отправился к судебному эксперту.

– Как чувствуете себя? – спросил следователь, когда Морозов ушел.

Катя вздохнула.

– Только не надо вот этого, – отмахнулась она. – Мне тут ваш коллега уже арестом грозил…

– Хорошо-хорошо, – примирительно сказал Капков. – Не надо волноваться.

Катя перехватила взгляд следователя. Тот как ни в чем не бывало выудил из кармана прозрачный леденец, и, развернув обертку, закинул его в рот.

– Руку дайте, – неожиданно велел он, и Катя изменилась в лице, густо покраснев:

– Это еще зачем? Я чистая!

– Это я вижу, – невозмутимо отозвался Семен. – Руку дайте. Не бойтесь.

Помешкавшись, она неуверенно вытянула правую руку, и, к нескрываемому изумлению Кати, следователь положил на ее ладонь очередную конфетку.

На губах Кати заиграла неуверенная улыбка.

– Как вы тут оказались? – спокойно спросил Капков.

Улыбка Кати померкла.

«Снова-заново», – уныло подумала она и ответила, вызывающе глядя на следователя:

– Просто гуляла.