Я посмотрел на небольшой холмик, практически бугорок, не идущий ни в какое сравнение с тем, где укрывался я с партизанами. Метров шестьсот до него, не больше. Слышал я этой ночью, когда земляными работами занимался, что в далеком прошлом тут капище было. Ее тогда, когда о христианстве никто на Руси и не слышал.

Конечно, таких языческих алтарей в седую старину было великое множество и практически обо всех позабыли. Но только не об этом. Судя по тому, что в этой местности до сих пор происходят странности вроде блужданий на одном месте, потери во времени, недомогания вплоть до смерти, на алтаре приносили в жертву не животных. Людей и не одну тысячу, раз сила капища сохранилась до этого времени. Да и Наместник не просто так выбрал место. Чует, где всякая чертовщина творится.

Пока гадал, колонна грузовиков во главе с «чайкой» добралась до холма и остановилась. Из-под брезента посыпались крошечные людские фигурки… и не только. Больше трех сотен, если прикинуть соотношение машин и десанта. Примерно в половине ощущалось присутствие Инферно. А четыре десятка, не считая Наместника, являлись чистокровными демонами.

Но кроме демонов и их приспешников были и простые люди. Те самые жертвы, жизни которых должны оборваться во время ритуала. И жертвами были…

— Там же детишки, — почти простонал прокоп, когда рассмотрел приехавших на заклание. — Вот же нелюди…

— Крепись, Прокоп, — попросил я, хотя и сам еле держался, чтобы не открыть огонь в этот самый момент, — мы их обязательно спасем. Видишь, их отдельно отвели в сторону?

Сотни две детей разного возраста, лет от пяти до пятнадцати, каратели отвели в сторону. Наместник с демонами и полусотней одержимых поднялся на холм. Спустя десять минут древнее капище затянул черный дым. Еще через несколько минут из этой непроницаемой пелены выскочила фигура одного из демонов — мне показалась, что женская — и направилась к группе детей.

— Все, началось, — прошептал Прокоп. — Сейчас первые жертвы принесут… и где же приказ, почему наши медлят?

И, словно, в ответ на его слова послышался взрыв. Сквозь черный туман с трудом продралась багровая вспышка пламени, взлетели фонтаны земли. По ушам ударил дикий вой раненых демонов. В нем чувствовалась досада, недоумение и боль. Боль, которую причинить может только серебро.

В течение нескольких минут все замерли — партизаны, каратели и полудемоны молча смотрели на холм. Сквозь линзы бинокля я видел, как замерла демоница, застыв в неудобной позе, в которой ее застал взрыв. Вот она вздрогнула в ответ на рев хозяина, стала медленно поворачиваться… А в следующий миг неподалеку от меня громко ударил ружейный выстрел. Демоницу ударом тяжелой пули бросило на землю, и больше я ее не видел. Этот выстрел сбросил со всех оцепенение и стал сигналом к бою.

Перед тем, как отбросить бинокль и схватить автомат, я успел увидеть выскочивших как из-под земли фигурки людей, которые побежали к группе детей и их охранников. Навстречу бегущим ударили автоматы карателей… потом очереди прошлись по детским фигуркам, бросившихся в разные стороны…

На наш холм пришлась атака одержимых. Десятка четыре полудемонов огромными скачками понеслись в мою сторону. Казалось, что остановить их было невозможно: после попадания пули, враги вновь поднимались с земли и устремлялись вперед. Метрах в тридцати от меня басовито заработал «горюнов», чуть дальше откликнулся еще один. Изредка заглушали все звуки выстрелы пэтээрок, которыми были вооружены немногие снайперы.

У каждого из солдат было по половине или целому магазину патрон с серебряными пулями. Но на такой дистанции не всякий мог попасть по бегущей мишени. В придачу, одержимые огрызались огнем. И весьма метким.