|
— Ты молчишь, потому что понимаешь, что будет после того, как я закончу. Ты видишь это по моим глазам и тебе становится страшно. Но ты не знаешь, что такое страх. Страх — это даже подумать о том, что из-за тебя самого ты можешь потерять единственного человека, который тебя ждет, единственного, как оказалось, который тебе верит, и даже, наверное, любит. Возможно, это скоро пройдет, и она уйдет, но сейчас этот человек жив и верит мне и в меня. А ты наставил на нее мой же пистолет. — А такого я не помню, видимо Реггана действительно заносит, и он начинает подменять понятия. Причем по нему видно, что он сам верит в то, что говорит. — Гаспар, вы разбудили то, что я прятал всю жизнь, сегодня вы разбудили всех демонов, которых привили в мою сраную семью чертовы Фолты. Я не совершенен, возможно я даже стал слабее, но во мне изменилось одно: мне плевать на людей, на всех вас вместе взятых. Если раньше я задумывался о правильности того или иного поступка, прося у своего Бога прощение, то теперь мне все равно. Если для того, чтобы ты мне рассказал все, что знаешь, мне придется пропустить тебя через мясорубку, через которую недавно меня пропустил собственный отец, то я сделаю это и даже не поинтересуюсь о твоем самочувствии. Мы будем дальше продолжать играть в игры, теряя время, или уже начнешь петь веселые песни во благо Шории?
Я молчал. Я не просто находился в недоумении, я находился в полном ужасе от слов, которые были направлены кому угодно, но только не Гаспару Салазару. Эти слова были направлены мне, просто я сомневался, что он мог когда-нибудь сказать мне это в лицо. Я знал, что он больно воспримет мои подозрения в свой адрес, но я не знал, что это ранит его настолько глубоко. Я не мог поступить иначе. Просто не мог. — Регган, время, — решил я его немного поторопить, после нескольких минут колебаний. Он кивнул, не взглянув на меня, продолжая держать фландрийца в напряжении. — Я пытался, — он не сказал ни слова, но я увидел, как две нити возле запястья снова переплелись между собой, излучая приятное свечение. В то же время Гаспар дернулся и закашлялся. — Какая твоя основная цель, Салазар? — Поцеловать тебя в задницу, — оскалился он и тряхнул головой, недоуменно оглядываясь. — Ух как грубо, но ответ не правильный. Вот тебе и не обдуманные клятвы, Гаспар. Ты хоть раз думал о том, почему в Гильдию запрещено включать магов? Потому что обычный человек не может сопротивляться и вытрясти этот туман, который постепенно окутывает твой мозг. Так какая твоя основная цель? — Ликвидировать Анну и тебя, — он снова тряхнул головой и недоуменно посмотрел на меня. Я пожал плечами. Понятия не имею, что он делает с тобой, а разбираться в этом я не хотел, все еще обдумывая эмоциональную речь Реггана. То, что эта штука не смертельно опасна я видел, поэтому не лез. — А мне нравится ход твоих мыслей, — Регган встал и снова приложил руку к своему боку. Посмотрев на чистую руку, он удовлетворенно кивнул. — Только не думай, что это будет длиться долго. Ты быстро сломаешься и перестанешь мне врать. Это покажется тебе мягким, но я не хочу прибегать к пыткам, Гаспар. Это обыденно и мне это надоело, по крайней мере, сегодня. Кроме того, мне сегодня явно продемонстрировали, что в пытках я так, профан, в этом здании найдутся люди попрофессиональнее. Кто тебя нанял? — Тейрис Гволхмэй, — проговорив это, он закричал и, закрыв глаза, на секунду отключился. Но потом встрепенулся и придя в себя, снова посмотрел на меня стекленеющим взглядом. — Становится все интереснее с каждым вопросом, — улыбнулся Регган и снова сел на стул. — Гаспар, я к тебе даже не прикасаюсь пальцем. Ты все сделал сам своими ручками. — Кто действительно заключил с тобой контракт на меня, мою жену и Дефоссе. |
