— Тебе сказали, что ты больше никогда не сможешь ходить снова, — сказала Дел тихо, — но они ошиблись.

— Да, вот именно. И меньше всего мне хочется, чтобы все это стало известно общественности и журналисты начали бы снова меня осаждать.

Увольте!

— О, Сэм, мне так жаль. — Дел выглядела полностью обескураженной, она хотела прижаться к нему, обнять, но Сэм был слишком разозлен. Ее губы задрожали, она опустилась на край кровати. Я сейчас пойду и объясню матери, что лгала ей.

Ты можешь сейчас же уехать, если хочешь. Я не буду тебя ни в чем винить, если ты так сделаешь.

Сэм пересек комнату, встав у противоположной стены.

— Но почему, черт побери, ты ничего не рассказала мне раньше?

Дел выпрямилась и пристально посмотрела на него.

— А почему ты не рассказывал мне о своей тайне?

— Я собирался это сделать! Я постепенно рассказывал тебе о своей жизни и не врал, когда ты меня о чем-то спрашивала! — взревел он так, что Дел вздрогнула. — Но ты! Почему ты не была честна со мной с самого начала?

— Я не думала, что все так обернется! — вспыхнула она. — Мы просто работали вместе, и это не означало, что я должна рассказывать все о своей личной жизни! И то, что мы стали жить вместе, еще тоже ни о чем не говорит, мы ведь можем в любой момент расстаться, мы просто проводим вместе время, и не обязательно лезть друг другу в душу и узнавать секреты каждого из нас, разве не так?

Ее слова полностью выбили его из равновесия.

«Значит, вот как!» Он замер на мгновение, осмысливая услышанное. Было понятно, что она оценивала их отношения совсем по-другому, не так, как он. Она изначально не относилась ко всему происходящему серьезно, думала, что их отношения недолговечны, а значит, не стоит ему, Сэму, и доверять.

По ее словам получается, что они всего лишь работали вместе, а вне работы были любовниками. Яснее она и не могла выразить свое мнение.

Да, ты права, — жестко сказал Сэм, — твоя личная жизнь не мое дело, и нечего мне в нее совать свой нос!

В комнате воцарилась тишина. Он схватил со стула свою рубашку, надел и стал застегивать пуговицы.

— Сэм… — Голос Дел дрожал.

Но Сэм не хотел ее слушать, не хотел знать, что она скажет. Ему нужно было поскорее уехать, побыть одному, прийти в себя.

— Я уезжаю, — сообщил он. — Можешь говорить своей матери все, что захочешь.

Выйдя из спальни, он захлопнул за собой дверь, прошел в кухню, взял ключи от машины и пошел к выходу.

Мать Дел сидела в гостиной на диване.

— Сэм… — она встала ему навстречу.

Но Сэм даже не потрудился взглянуть в ее сторону.

Он не знал, куда пойти. Единственное место, где он мог укрыться, был офис. Сэм только сейчас понял, что у него нет друга, к которому можно явиться без спроса и вывалить на него все свои проблемы, поговорить, посоветоваться, прийти в себя.

У Сэма не было друзей. Все свое время он отдавал работе, уходя в нее с головой. Работа вытеснила из его жизни даже семью. Это случилось постепенно, но тем не менее Сэм и от своих родителей, брата и сестры так же отдалился, как и от любых других людей, не связанных с его работой.

Ему было больно общаться со своими друзьями из подразделения «Морских котиков», они постоянно напоминали о том, что он не может вернуться на службу, и поэтому Сэм не отвечал на их письма и звонки с самого начала. И они перестали пытаться встретиться с ним.

Дел была единственным человеком, который по-настоящему знал его.

При других обстоятельствах Сэм, наверное, позвонил бы Роберту, чтобы поговорить с ним, но в этой ситуации от Роберта вряд ли можно было ожидать объективности.