Насколько ужасно действовал Орден в качестве покорителя, настолько же замечательны его последующие достижения в колонизации и в строительстве государства. Ужасы 13 века некоторое время продолжались в 14 веке, в котором Орденское государство расцвело подобно розе. Его зарождение — наиболее плодотворная часть истории немецкой колонизации; столь кроваво возникшее, оно становится теперь образцовой колонией. Так случается в истории, снова и снова: происходит ужасное, а затем приходят новые люди, и они развивают над могилами кипучую деятельность и радуются жизни.

Орденское государство 14-го века выглядит необычно современным: посреди феодальных монархий — религиозная республика, во главе ее выборный Магистр, окруженный своими капитулами как современный глава государства или правительства — своими министерствами; земля разделена на двадцать округов, каждый из которых управляется по указаниям Магистра комтуром  со своим собственным конвентом; каждый рыцарь Ордена в определенной мере является государственным служащим; нет никаких господ-феодалов, как в других местах — устав Ордена запрещает личную собственность; и вообще все холостяки — обет рыцаря Ордена требует целомудрия. Пополнение Ордена приходит из Империи, где его постоянно рекрутирует Германский Мастер, впрочем — без особых усилий. Ведь Орден в соответствии с современным ему словом довольно скоро стал "Госпиталем", сиятельным местом призрения для юных сыновей немецких княжеских фамилий, которые пробивались на свои места в жизни. Орден мог выбрать себе среди них наилучших, и таким образом он долгое время будет очень хорошо управляться.

Это — государство, и государство создает себе народ — народ иммигрантов, которые по прибытию находили уже готовым свое государство и его прочный порядок, и получали свои наделы земли — почти опустошенной плодородной земли, земли неограниченных возможностей для умелых людей. А эти иммигранты — люди умелые. Пруссия в 14 веке становится богатой, гораздо богаче, чем другие немецкие колонии, с быстро растущими городами, как Данциг и Кёнигсберг, с хорошо хозяйствующей знатью (это чисто экономическая знать — политикой занимается Орден) и множеством свободных и зажиточных крестьян, в отличие от окружающих её феодальных областей. Счастливая страна.

Нет, все-таки это не счастливая страна. Чем больше преуспевали сословия, тем больше воспринимали они господство Ордена как чуждое господство — и так оно и есть, и остается в определенном смысле. Ведь Орден совершенно сознательно комплектуется из империи, а не из местной аристократии и патрициата. Они бросают завистливые взгляды на соседнюю Польшу, где аристократия все более могущественна, где королевство все больше превращается в республику аристократии. И когда Орден в 15 веке вступил в длительную череду войн с Польшей и Литвой, он находит свои "сословия" — свой народ — сначала наполовину, а в конце полностью на стороне противника. Вследствие этого и погибло Орденское государство — поэтому, а также и вследствие определенного вырождения и одичания. Бедность, целомудрие и послушание на длительном отрезке времени плохо сочетались с соблазнами власти.

В этом быстром обзоре мы поскупились на имена и даты. Мы не упомянули таких известных магистров, как Германн фон Зальца, Винрих фон Книпроде и Хайнрих фон Плауэн, и мы с удовольствием не упомянули бы неоднократно воспетую битву под Танненбергом  (1410 год), первое тяжелое поражение Ордена, в каком-то смысле битву на Марне  в его польской войне. Она вошла в немецкие и в польские исторические легенды как столкновение героев с одной стороны и торжество освобождения с другой, но все-таки она не была решающей.