— Когда мы в дождливый день играем в прятки, где ты чаще всего прячешься?

— В дыре за книжным шкафом в подвале, — не задумываясь, ответил Патрик. — Там еще всегда пахнет землей и сыростью.

Лиза была разочарована. Ответ оказался правильным, этот Патрик-Не-Патрик оказался умнее, чем она думала, умнее, пожалуй, чем настоящий Патрик. Впрочем, назвать настоящего Патрика умным у Лизы вообще язык бы не повернулся. Подумать только, на прошлой неделе он решил устроить в подвале бассейн и, чтобы наполнить его водой, открыл в доме все краны. Вот глупость-то! Наверное, для этого самозванца нужно придумать вопрос посложнее.

— А что ты должен сделать каждый вечер перед сном? — спросила Лиза, глядя на Не-Патрика прищуренными глазами. Интересно, собьет его такой трудный вопрос с толку или нет?

Но Лже-Патрик ничуть не смутился и сразу же перекрестил себе сердце.

— Ты должен начертить на себе большой крест и громко сказать: «Щетка, щетка, вымети паутину из моей комнаты и моего сна».

Лиза была потрясена. Она была уверена, что ее вопрос окажется не по зубам Лже-Патрику, но он ответил абсолютно правильно и сейчас торжествующе смотрел на сестру. Когда Анна впервые рассказала им о прядильщиках, она же придумала и это заклинание, которое не даст прядильщикам подобраться к Лизе и Патрику, пока они спят. Всем известно, что больше всего на свете прядильщики боятся щетки и того, кто держит ее в своих руках. Заклинание Щетки охраняло их уже не первый год.

Патрик — настоящий Патрик — забыл, наверное, произнести это заклинание вчера, когда ложился спать. Они вечером поссорились — Патрик обвинил Лизу в краже своих любимых носков, синих, с черепахами. Что за бред! Лиза никогда в жизни не надела бы такие дурацкие носки! В ответ сестра назвала Патрика параноиком — он не знал, что означает это слово, и потому убежал в свою спальню и громко хлопнул за собой дверью.

Он был расстроен и, возможно, из-за этого забыл произнести заклинание. А расстроила его Лиза, значит, в том, что случилось с Патриком, виновата она сама. По крайней мере, отчасти.

А без заклинания на Патрика напали прядильщики. Они спустились с потолка на своих блестящих паутинах, запустили шелковистые мягкие нити ему в ухо, и на них медленно вынули душу Патрика — так рыбак вытаскивает на своей нейлоновой леске из реки попавшую на крючок рыбу. А на место похищенной души прядильщики положили свои яйца. Саму же душу Патрика они утащили Вниз, в свое подземное логово, крепко связали ее серебряными нитями и спрятали в самый дальний и темный уголок.

На следующее утро вместо Патрика проснулась бездушная оболочка, умевшая двигаться и говорить так, как двигался и говорил настоящий Патрик.

Но пройдет время, и бездушная оболочка рассыплется, превратится в пыль, а из нее на свет вылупятся тысячи новых прядильщиков. Обезумевшие от горя родители будут думать, что их ребенка похитили, будут умолять с экранов телевизоров вернуть им его, полиция станет искать похитителей, но никого, конечно, не найдет — ведь обвинять в преступлении следовало бы прядильщиков, а кто из взрослых до этого додумается?

У Лизы от волнения перехватило дыхание.

— Вот видишь? — радостно заявил Лже-Патрик. — Я ответил на все вопросы. Я твой брат.

И тут в голову Лизы пришла великолепная мысль.

— Подойди ближе, — сказала она и заставила себя стоять спокойно, хотя и ненавидела эту приближающуюся к ней картонную куклу, выдававшую себя за ее брата.

Когда Лже-Патрик подошел вплотную, Лиза внезапно бросилась щекотать его. Настоящий Патрик сразу начал бы визжать, отпихиваться и кричать: «Не надо!» Лиза любила слышать, как хохочет Патрик, когда его щекочут.

Но этот Патрик даже не шелохнулся, стоял как столб и тупо смотрел на Лизу.