Это был момент всплеска в нем огромной силы. Елена, использовав свой пистолет, как дубинку, ударила рукоятью по уху стоявшего рядом с ней наемника. В ту же долю секунды, прежде, чем до остальных дошло, что происходит, и они успели отреагировать, Далгетти начал действовать.

Тот же толчок, который сорвал его с кресла, послал эту тяжелую деталь обстановки по полу, чтобы с глухим приглушенным стуком она ударилась о человека, стоявшего за его спиной. В полете он кулаком левой руки угодил в челюсть Банкрофта. У охранника, стоявшего возле окна, не было времени отвести оружие от Елены и нажать на спуск раньше, чем рука Далгетти сомкнулась на его горле. Шея его сломалась.

Елена встала над своей жертвой, когда наемник еще падал на пол, и навела оружие на человека, стоявшего на другом конце комнаты. Ударом кресла его ружье отвело в сторону.

— Бросайте его, или я стреляю!

Далгетти подобрал оружие второго охранника и направил его на дверь. Он более, чем наполовину ожидал, что сюда ворвутся охранники. Но, наверное, толстые дубовые панели, полностью поглощали звуки.

Медленно человек за креслом позволил своей винтовке упасть на пол. Его рот исказился в сверхъестественном страхе.

— О Господи! — Долговязую выпрямившуюся фигуру Тайхе сотрясала дрожь, спокойствие сменилось ужасом. — Симон, риск…

— Но ведь нам нечего было терять, верно? — глухо прозвучал голос Далгетти, его состояние полной концентрации энергии прошло. Накатила волна усталости, и он понял, что скоро наступит расплата за то, как он обращался со своим телом. Он посмотрел на труп перед собой. — Я не хотел этого, — прошептал он.

Усилием дисциплинированного ума Тайхе взял контроль над собой и шагнул к Банкрофту.

— По крайней мере он жив, — сказал он. — О Господи, Симон! Тебя ведь так легко могли убить!

— И еще могут. Мы ни в коем случае еще не вышли из этой передряги. Папа, прошу тебя, найди что-нибудь, чтобы связать этих двоих.

Англичанин кивнул. Упавший рядом с Еленой охранник шевельнулся и застонал. Тайхе нагнулся и связал его полосками из собственной туники и заткнул рот. Другой достаточно охотно повиновался под дулом автомата, Далгетти поместил их обоих за диван, добавив туда и труп убитого им человека.

Банкрофт тоже пришел в себя. Далгетти нашел бутылку бурбона и дал ему ее. В обретших ясность глазах читался ужас.

— Что теперь? — пробормотал Банкрофт. — Вы не можете покинуть это место…

— Но, черт побери, попытаться-то мы можем. И если дело дойдет до драки с остальными из вашей банды, то мы используем вас как заложника, но пока что есть и другой путь. Встаньте! Так, поправьте тунику, причешите волосы. Отлично, теперь вы будете делать все, что вам скажут: если что-то пойдет не так, то нам не останется ничего другого, как пристрелить вас. — И Далгетти сказал, что нужно делать.

Банкрофт посмотрел на Елену, и в его глазах читалось нечто большее, чем просто физическая боль.

— Почему ты сделала это?

— ФБР, — ответила она.

Он покачал головой, и, все еще не отошедший от потрясения, прошел к письменному столу с видеофоном и вызвал ангар.

— Я должен немедленно отправиться на материк. Подготовьте спидстер через десять минут. Нет, только пилота, больше никого. Со мной будет Далгетти, но с этим теперь все в порядке.