Они вышли из кабинета. Елена держала автомат наготове.

— Вы, ребята, можете возвращаться в бараки, — устало сказал Банкрофт людям снаружи. — Все улажено.

Спустя четверть часа личный самолет Банкрофта был в воздухе. Еще через пять минут он и пилот были связаны и заперты в заднем отделении. Майкл Тайхе повел самолет.

— У этой лодки быстрые крылья, — заметил он. — Ничто не сможет перехватить нас между этим островом и Калифорнией.

— Отлично, — равнодушным от истощения голосом сказал Далгетти. — Я собираюсь отдохнуть, папа. — На мгновение он положил свою руку на плечо старика. — Хорошо, что ты возвращаешься.

— Спасибо, сынок, — ответил Майкл Тайхе. — И ни слова больше я тебе не скажу — у меня их просто нет.

9

Далгетти нашел сиденье с откидной спинкой и устроился на нем. Один за другим он начал освобождать контролирующие его тело каналы: чувствительность, нервные центры, стимулирующие его тело. Его захлестывали усталость и боль. Он посмотрел на звезды и вслушался в темноту свистящего воздуха одними лишь обычными человеческими чувствами.

Елена Казимир подошла и присела рядом с ним, и он понял, что его работа еще не выполнена. Он изучающе смотрел на длинные складки на ее лице. Она могла быть серьезным противником, но и настолько же верным другом.

— Что будет с Банкрофтом? — спросил он.

— Ему и всем членам его банды будет предъявлено обвинение в похищении, — ответила она. — Теперь ему не выкрутиться, это я могу гарантировать. — Ее глаза неуверенно следили за ним, и к этой неуверенности примешивался небольшой испуг. — Психиатры федеральной тюрьмы прошли подготовку в Институте, — пробормотала она. — Вы ведь проследите за тем, чтобы его личность была исправлена в нужном вам направлении, не так ли?

— Насколько это окажется возможным, — заверил ее Симон. — Хотя это не слишком важно. С Банкрофтом покончено как с фактором, с которым нужно было бороться. Но, кажется, еще остается сам Бертран Мид. Даже если Банкрофт и признается во всем, сомневаюсь, что у нас будет что-либо против него. Но Институт теперь имеет опыт и примет меры предосторожности против экстралегальных методов… и в рамках закона мы все равно сможем заставить его принять нашу игру и нанесем ему в итоге поражение.

— Получив также помощь и от моего отдела, — добавила Елена. В голосе ее прозвучали стальные нотки. — Но всю историю о нашем спасении лучше попридержать. Ведь не стоит идти на то, чтобы в умах людей зарождались всяческие подозрения, верно?

— Да, — согласился он, чувствуя, какой тяжелой стала голова, ему очень хотелось положить ее на плечо девушки и заснуть на целое столетие. — Вообще-то это все зависит от тебя. Если ты должным образом составишь рапорт для своего начальства, то все сработает как надо. Все остальное — лишь детали. Хотя в противном случае ты можешь все уничтожить.

— Не знаю. — Она некоторое время смотрела на него. — Не знаю, следует мне это делать или нет. Вполне возможно, ты прав насчет Института, его целях и методах. Но как я могу быть полностью уверена, если я не знаю, что стоит за этим? Как я могу быть уверена, что эта история не более правдива, чем сказка о тау Кита, что ты на самом деле не являешься агентом какой-нибудь нечеловеческой силы, спокойно берущей под контроль нашу расу?

В другое время Далгетти, возможно, стал бы спорить, пытаясь рассеять ее подозрения, пытаясь привлечь ее на свою сторону. Но сейчас он был слишком утомлен. Огромная апатия охватила его.