|
Это уже не тот Реджи, которого ты знала раньше, по крайней мере внешне он совсем другой человек. Прежними остались только глаза. Если бы он мог, то с удовольствием надел бы паранджу. Ты только вспомни, дорогая, каким красавцем был мой брат. Женщины не давали ему покоя. И в большинстве случаев их влекла именно его внешность, потому что порой я был очевидцем его отнюдь не лестных высказываний в адрес некоторых девушек. Конечно, он не выходил за рамки приличий, всегда оставаясь безукоризненно вежливым, но тем не менее его колкости не оставались незамеченными. Да, именно его красивая наружность притягивала поклонниц. Он никогда не кичился своей красотой, но и дураком не был. Реджинальд прекрасно сознавал, как отлично он выглядит. И потом, вспомни, какая у него была осанка, как прекрасно он держался. Выправка была просто отменная. В этом он походил на отца… Я даже рад, что родители не дожили до сегодняшнего дня. Они бы не перенесли подобное. Временами мне казалось, что и я не смогу вынести его вида, но потом я спрашивал себя: а каково же ему? Знаешь, меня восхищает, что брат смог все это пережить, я имею в виду его психическое состояние. Он долго продолжал жить войной, ему виделась кровь, грязь, снова рядом с ним погибали его друзья. За четыре недели он лишился четырех ординарцев. Когда я сидел у него, он, бывало, часто вскрикивал и начинал плакать, и я рыдал вместе с ним. Я рассказывал тебе о санитаре, который ухаживает за Реджи. Его зовут Флинн, отличный парень. Они с Реджи очень подружились. Один-единственный раз Реджи рассказывал мне, в каком состоянии был его рассудок, да и то лишь затем, чтобы отдать должное Флинну. Брат признался, что именно этот парень вытащил его со дна пропасти, где царствовал мрак безумия. Благодаря ему сознание Реджинальда прояснилось. Флинн проводил с ним все свободное время и в конечном итоге помог Реджи преодолеть последствия нервных потрясений. Брат считает себя в неоплатном долгу перед парнем. И если тот вдруг вздумает уйти, то Реджинальд решил позаботиться о нем, в какой-то степени устроить его жизнь. Но я сомневаюсь, что Флинн уйдет, пока Реджи остается в госпитале. Они слишком привязались друг к другу.
— Ты чересчур торопишься, сбавь скорость. — Правда? Извини, увлекся. — Тебе полезно почаще поглядывать на спидометр. — Знаешь, наступит день, когда машины будут ездить с гораздо большей скоростью, тогда и в голову не придет говорить, что это чересчур быстро. — Такое время вряд ли наступит. Они переглянулись, улыбнувшись друг другу… В госпитале Чарльз, как обычно, оставил жену в комнате ожидания. Агнес сразу же направилась к медсестре, к которой за эти годы успела проникнуться симпатией. — Постараюсь не задерживаться, — сказал Чарльз, заметив, как Агнес вздохнула. В коридоре его встретил санитар, тот самый, о котором он только что рассказывал Агнес. — Добрый день, сэр, — поздоровался Флинн. — Сегодня подполковник в кабинете доктора Уиллетта. Пройдите, пожалуйста, за мной. — Что-нибудь не так? — Нет, сэр, насколько я знаю, все в порядке. Подполковник попросил меня встретить вас и проводить к нему. Замечательный выдался день, верно? — Да, день чудесный. Чарльз отметил странную закономерность: если медицинский персонал заводил разговор о погоде, то должно было произойти нечто важное. За эти два года он неоднократно находил тому подтверждение. Флинн открыл дверь, и Чарльз вошел в кабинет. Он тотчас же понял, что примета вновь оказалась верной, потому что в кабинете помимо доктора Уиллетта и Реджи находились Генри и двое незнакомых мужчин. Первым заговорил Генри. — Привет, — поприветствовал он брата, вставая. — Как ты здесь оказался? — удивился Чарльз. |
