Бо так и распирает, это видно. Да и все они в тихом восторге. Стараются изо всех сил не шуметь, видя, как Лора нуждается в тишине. Даже в перерывах почти не разговаривают, только по необходимости. Достаточно жеста, полуслова. Наверное, это самый тихий день в жизни Соломона, и не потому, что сам он вынужден молчать, он-то привык, но обычно приходится все время слушать других. И хотя снимают они на той же самой горе, где ферма Тулинов, картинка, звуки, ритмы – все отчетливо другое. Это будет совсем другой фильм. Лиричный, музыкальный, магический. Лора, идущая по лесу, светлые, почти белые волосы, ее безмятежность – все поражает, все словно не от сего мира. Соломон перебирает в памяти мгновения их первой встречи, когда посреди леса он увидел вдруг это похожее на фею, хрупкое, воздушное существо. Он мог целый день наблюдать за ней, глаз не сводя. Слушать ее день напролет. Собственно, это он и делает. И сейчас, когда на вороте ее футболки закреплен микрофон, он слышит даже ее дыхание, биение ее сердца. А посмотришь на нее глаза в глаза – не так уж она хрупка. Она сильная. Она твердо стоит на своем. Крепка духом.

Лора остановилась на краю леса, потянулась, распрямляя спину. Подняла голову к небу, глубоко вздохнула, потом, словно вспомнив про съемочную группу, обернулась и приподняла напоказ корзину.

– Что у вас там? – спросила Бо, обрадовавшись: значит, девушка готова к общению.

– Дикий чеснок, приправить суп. Еще он лечит кашель и боль в груди. Можно сварить суп из дикого чеснока, лука и картошки. Еще у меня тут грибы… – Длинными пальцами она пробежалась по шляпкам.

– Откуда вы знаете, какие можно есть?

Лора засмеялась, смех ее был старше ее лица и глаз. Она издала звук блевоты – настолько реальный, что у Рейчел сработал рвотный рефлекс, хотя сама девушка вроде и не заметила, что она сделала, звук был для нее способом оживить воспоминание, как у других – визуальный образ.

– В первые годы методом проб и ошибок, – пояснила она, снова проводя рукой по собранным в корзину припасам. – Земляные каштаны – картошка фей – вкусные, если пожарить. Конская петрушка, вроде обычной. Гвоздика, почки утесника для чесночной горчицы. Это дикий родич бобовых, с горчицей получается вкусный маринад. Мне утесник нравится, потому что все его части идут в дело – корни, листья, цветки, семена. Из корней и делается уксус для вкусной горчицы.

– Отлично, спасибо, – радостно улыбнулась Бо.

Вернувшись в дом, Лора открыла шкафчик и показала им свои запасы маринованной, сушеной и консервированной пищи – заранее готовилась к зиме. Поскольку зимой мало что можно добыть свежего, она заботилась о том, чтобы рацион ее оставался разнообразным. И все же зимой она больше зависела от того, что покупал ей Том. Покупал – в прошедшем времени. Спохватившись, она смолкла на миг. Запасы она показывала с удовольствием, гордилась своими трудами, они придавали ей уверенности. Говорила она короткими фразами, не слишком много, но даже такой добровольный рассказ был знаком вернувшейся уверенности в себе. И по мере того как шел первый день съемок, уверенность ее укреплялась.

Суп сварился, Лора предложила им попробовать. Бо из вежливости съела ложечку, Соломон и Рейчел выхлебали по тарелке.

Близился вечер.

– Что вы обычно делаете в это время дня? – спросила Бо, стараясь ускорить темп.

– Обычно в это время я еще хожу по лесу. – Лора вежливо улыбнулась, понимая, как Бо тревожится из-за нехватки времени.

– Не надо из-за нас торопиться. Я хочу снять вас в точности как в обычной вашей жизни.

– В обычной жизни я не кормлю супом троих гостей, – улыбнулась она и добавила специально для Соломона: – Впервые за десять лет.