Эти два мнения Гуров и Крячко живо обсуждали по дороге в Новогиреево, где проживала гражданка Пригожина. Жара стояла необыкновенная. Даже при открытых окнах в машине сохранялась температура сауны, а врывавшийся в салон ветерок был насыщен жаром доменной печи и сизым дымом сгоревшего бензина. Грубо вылепленное лицо полковника Крячко было красным и мокрым, словно он действительно только что выбрался из парной. Гуров, который по случаю жары позволил себе снять пиджак и галстук и даже засучить рукава рубашки, крутил баранку и размышлял вслух:

– Вот что за странная штука семейная жизнь! Казалось бы, самые близкие люди, вместе живут столько лет! И в то же время такое глубочайшее взаимное непонимание!

– Так оно всегда и бывает, – глубокомысленно заметил Крячко. – Достаточно бегло просмотреть криминальные сводки. Убийства как чаще всего происходят? Сидят близкие люди, выпивают, а потом обнаруживают это самое взаимное непонимание и начинают проламывать друг другу черепа. Видимо, чтобы лучше проникнуть в мысли друг друга… Ничего удивительного тут я не вижу. Чужая душа, как говорится, потемки.

– Тебе бы только потрепаться, – вздохнул Гуров. – А ведь это поистине философский вопрос. Ни мать, ни жена меня будто не слышали. Обе заняты своими обидами. Одна считает состоявшегося матерого мужика ребенком, которого испортили гадкие женщины. Другая безоговорочно называет его предателем семьи. Хотя, думаю, репутация Быкова в смысле того, что он якобы бабник, почти безупречна. Подумаешь, разлюбил одну и нашел другую! Сын у него уже совершеннолетний… Нет, конечно, я понимаю, что женщины имеют право по-своему смотреть на жизнь, но ведь ни та, ни другая даже не обеспокоились исчезновением Быкова! Как будто он вышел за хлебом и через пятнадцать минут вернется! А ведь до сих пор никто не может толком сказать, где Быков и что с ним!

– Наш народ всерьез задумывается, только когда видит труп, – заявил Крячко. – До тех пор все надеются на авось.

Гуров недовольно покосился на друга.

– Типун тебе на язык! – сказал он. – Какой еще труп? Будем надеяться, что Быков все-таки объявится живым и здоровым. Наверное, частные детективы тоже иногда отправляются в командировки. А раз командированный сам себе начальник, то и документов никаких не оформлялось.

– Ну да, командировка! – хмыкнул Крячко. – Раз сам себе начальник, то и лицензию можно оставить кому попало, и секретаршу отпустить на все четыре стороны…

– Ладно, хватит сыпать соль на раны! – поморщился Гуров. – Порой для самых заковыристых вещей находятся очень простые объяснения. Будем надеяться на лучшее. Вот, например, сейчас мы придем к Пригожиной, а она дома! Вернулась из отпуска, загорелая, бодрая…

– Все может быть, – ответил Крячко. – Только вряд ли. Когда сильно чего-то хочешь, всегда все наоборот получается. Я вот на днях решил в баню сходить. В сауну. Чтобы, значит, оттянуться как полагается. Баня, она же первое средство для организма. Но только я собрался, как у соседа наверху лопнула труба. Он поставил новые, из металлокерамики, – и что-то там не состыковалось. В общем, купание состоялось, но на дому. А когда течь устранили, мне ничего уже и не хотелось. Вот такая история.

– История ужасная, – согласился Гуров. – Но я все-таки не теряю надежды.

Вскоре, однако, надежды его сильно пошатнулись. Они нашли дом, в котором жила Пригожина, поднялись на пятый этаж и минут пять безуспешно звонили в квартиру секретарши «Доверия».