Изменить размер шрифта - +
По смыслу их осведомительная служба должна была быть «вспомогательным средством в работе ведомственной комиссии, являясь на деле щупальцами комиссии, посредством коих мы должны все видеть и все знать, что скрыто в обыденной жизни или скрывается от карательных органов советской власти».

Перед осведомительными службами были поставлены две основные задачи:

– сбор сведений о коррупционных правонарушениях среди сотрудников советских учреждений, фабрик, заводов, воинских частей, милиции и уголовного розыска;

– обработка и передача полученной информации председателю ведомственной комиссии или его заместителю для принятия решения по ее дальнейшему использованию.

Руководил работой осведомительной службы член ведомственной комиссии, ответственный за организацию «осведомительской сети» в том учреждении, в котором он работал. В его обязанности входила разработка плана

осведомительной сети, вербовка осведомителей в пределах своего учреждения, непосредственное руководство ими, проверка получаемых сведений через других осведомителей, предварительная обработка полученных сведений и выработка новых приемов и методов вербовки и получения информации.

Для успешного выполнения поставленных перед службой задач осведомители вербовались «по возможности из числа освещаемой массы, в идеальном случае из числа сотрудников того учреждения, где они работали». Наиболее удачной считалась вербовка беспартийных из числа лиц, проверенных в своей преданности советской власти и «не занимающих административных должностей и постов, то есть из низов рабочих и крестьянских масс».

В «Основных правилах для каждого осведомителя» особо указывалось, что осведомитель, являясь «глазами и ушами» комиссии по борьбе с взяточничеством, должен передавать только проверенную информацию и вести свою работу строго конспиративно. При наблюдении за своими сослуживцами рекомендовалось обращать внимание, «на какие средства они живут, о чем больше всего говорят, какие позволяют себе проступки и не ведут ли разговора, указывая на плохое материальное положение, как ведут себя по отношению к посетителям, не разбивают ли таковых по категориям, то есть чисто одетых и наоборот». За «доставление нужных сведений» осведомителю полагалось вознаграждение.

В «Совкино» (его штаб-квартира располагалась в Малом Гнездниковском переулке, дом 7) тоже был член ведомственной комиссии по борьбе с взяточничеством, отвечавший за работу осведомительной службы. В ее штате были десятки агентов, начиная от сотрудников административного аппарата «Совкино» и заканчивая работниками кинофабрик: режиссеры, операторы, сценаристы, актеры, гримеры, осветители и т. д. Причем агенты вербовались разными структурами ГПУ: например, на ЭКУ работали администраторы, счетоводы, финансисты, статисты, на СПО (Секретно-политический отдел) – режиссеры, сценаристы, актеры и т. д. Но в любом случае при небольших штатах СПО, ЭКУ и других подразделений ГПУ (120–150 сотрудников), агентов было в десятки раз больше. Кто-то назовет это паранойей, но это неверный подход. Создавшееся тогда положение диктовалось международной ситуацией, когда СССР вынужден был существовать в окружении враждебных государств (кстати, эту практику позднее переймет Израиль, что закономерно – в советском ГПУ и израильском было много евреев, а они хорошо умеют выживать во враждебном окружении). Поэтому сотрудничество с органами хотя и не было окружено ореолом какой-то романтики, но воспринималось как вполне нормальное явление в условиях только что закончившейся гражданской войны и давления Запада на первое в мире государство рабочих и крестьян. Кстати, в странах той же западной демократии «стучать» правоохранительным органам считалось почетной обязанностью каждого законопослушного гражданина. Все это играло свою роль в поддержании порядка в обществе.

Быстрый переход