|
Ага, понял я, это будка блокпоста. За ней раскинулась огромная поляна, лес обступил ее полумесяцем, в середине - частокол молодых березок, по краям - сосны вперемежку с мохнатыми елями. Воздух наполняла влага, стало заметно теплее. С каждым шагом ступня сминала мокрый наст, а затем проваливалась в рыхлую пустоту. Прозвучал голос пулеметчика: - Ты кого-нибудь слышишь? - Всё… нет связи, - ответил запыхавшийся командир. - Теперь… пока сами не обозначат себя в эфире, не узнаем, что она появилась. - А ты не прав был… насчет арткорректировщика… - Ну извини… Я в мозги к нему не залезу… - Военные сталкеры остановились, усатый забрался на край насыпи, присел и поднес к лицу бинокль. Медленно повернулся, осматривая поляну и лес. Тем временем командир обратился к парню в летной куртке: - Ну, далеко ты оружие сбросил? Мы почти догнали военсталов. Насыпь на этом участке была чуть выше колена, лес с противоположной стороны поредел. Парень помедлил - наверное, решал, говорить или нет. - Чуть вперед за поворотом, от будки шагов тридцать, у поваленной сосны с этой стороны дороги. - Рюкзак у тебя там или что? Мы остановились, я тяжело дышал, разглядывая парня. Лет двадцать пять, может, чуть больше. Ох и здоровый - на голову выше командира! И какая-то неуловимая удаль чувствуется в каждом движении. - Рюкзак, - кивнул он, - там, где ты сказал. У обгорелого дерева. - Давай сходим, - отозвался командир и приказал пулеметчику: - Лабус, иди на другую сторону трассы, прикроешь огнем, если что. Не нравится мне этот поворот. Лес вплотную, с другой стороны поляна… Дерево видишь? Которое в стороне от других, обгоревшее? - Ага, - ответил усатый. - А ты, - командир посмотрел на меня, - здесь пока посиди. И никуда не ходи. Если захочешь пи-пи, то в штаны. Как-то он это мягко, но с подтекстом сказал. Губы растянул в улыбке: ямочки на щеках, курносый, карие глаза. На вид лет тридцать. Улыбка исчезла. - Понял?! - рявкнул он. - Да, так точно, - вырвалось помимо воли. - Лабус, под твою опеку этого умника оставляю. - Ладно. - Пулеметчик покосился на меня. Он был постарше, где-то под сорок. В глазах хитринка, морщинки у век. - Не шали тут без меня, - велел он и побежал на другую сторону дороги. Вытянув шею, я следил за ним. Лабус достиг сосны, обернулся. Теперь поляна перед ним как на ладони, да и дорога, уходящая за поворот, просматривается. Присев, военстал поставил на сошки пулемет и поднес к глазам бинокль. Меня больно щелкнули по носу, я дернулся, прикрыв лицо рукой. - Не высовывайся. Сиди жди. - Я присел. - Вот так, - произнес командир и кивнул парню: - Пошли. Когда они направились прочь, я снова вытянул шею - Лабус разглядывал в бинокль обгоревшее дерево, хорошо выделявшееся на фоне молодых березок. Почувствовав мой взгляд, он, не опуская бинокля, шикнул: - Исчезни! Я спрятался, закусив губу. Парень с командиром скрылись за деревьями на повороте. Послышалось слабое шуршание - пулеметчик устраивался на позиции. |
