– Я ценю твой юмор.

По большому счету, Федору было наплевать на то, что ценил этот борзой, да и на него самого тоже наплевать. Но приглядеться к нему стоило. Туманов подумал о том, вдруг, его нарочно поселили в эту палату, чтобы посмотреть, как поведет он себя. Вдруг, этот борзой не спроста таращит глазенки на него. А завтра побежит на доклад к персоналу клиники. Или этот хлюпик. Администрации больницы тоже нужны шестерки. Или этот старик молчун. Вроде, глядит куда-то в сторону, а сам молчит да подслушивает. Запросто, так может быть, что тут, как и в тюремной камере, есть свой стукач. А может, тут еще и хуже, чем в тюрьме, если учесть, что в нескольких десятках метров стоит другой корпус, в котором отсиживаются убийцы.

– Валек, – позвал борзого парня хлюпик.

– Это для него я Валек. А для тебя и старика, я – Валентин Николаевич. И обращаться ко мне так. Ясно? – строго спросил борзой парень у Туманова.

Федору захотелось звездануть засранца промеж глаз. И чтобы не сотворить этого прямо сейчас, сию минуту, Туманов отвернулся.

– Эй, новичок, чего молчишь? Не понял что ли? – попробовал пристать борзой, но хлюпик отговорил его, сказав: – Да ладно. Плюнь ты на него. Чокнутый он, чего с него возьмешь. Садись, лучше в картишки перекинемся.

Федор лег на кровать и закрыл глаза.

Федор заулыбался, скроив глупую физиономию, и сказал:

– Я погулять тут хочу. Там столько всяких деревьев, – кивнул он на здание, вокруг которого раскинулся целый фруктовый сад. Впрочем, как выяснилось, простым пациентам туда воспрещалось заходить. Территория, где располагалось здание, от основной части больницы отделяла решетчатая ограда, окрашенная в зеленый цвет. Только поэтому ее невозможно было разглядеть в бинокль. Издалека она сливалась с зеленью сада.

Появившийся перед Федором охранник, изучающе таращился на него. Но не долго. Пациент не вызвал у него подозрений. К тому же, случалось, что и другие ротозеи, навроде этого, тоже захаживали сюда и даже намеревались попасть за ограду. Главное, доходчиво объяснить, что им тут делать нечего и чтоб больше не совали сюда носа, если не хотят схлопотать по нему.

Федор схлопотать не хотел. Поэтому, без лишних вопросов удалился. А охранник также внезапно растворился в зелени сада, как и появился. Но Туманов нисколько не сомневался, что он не ушел совсем. Просто затаился где-то, спрятался и наблюдает за вверенной ему территорией.

– Ну и порядки здесь, – с сожалением произнес Федор, усевшись на лавочку, где сидели двое пожилых: мужчина и женщина, пациенты, и что-то горячо обсуждали. Федор прислушался. Оказалось, оба были не довольны порядками, царящими здесь, и возмущались, почему их не пускают на заднюю часть территории. «Ну слава Богу. Оказывается, ни я один проявляю интерес к тому саду», – подумал Туманов и придвинулся ближе к говорившим. «Жучок» лежал в кармане его брюк. Знал, что от малейшего шороха, создается шум, который мешает Греку или Ваняшину вести прослушку. Чуткая аппаратура улавливает все звуки на расстоянии нескольких метров. И обыкновенный шорох брюк, в которых лежит «жучок», может восприниматься громким скрежетом. С аппаратурой рассчитанной на кабинет, Федор ничего поделать не мог. Пока была необходимость, чтобы «жучок» всегда был при нем.

Ночью Федор не спал. И как выяснилось, не спал и Валек. Он долго ворочался с боку на бок, приподнимал голову от подушки и посматривал на Федора. Это Туманова насторожило.