Я прибыл в штаб-квартиру EWA; высочайшее здание в Новом Риме. Я снова здесь; поверить не могу — прошло почти две недели, но, кажется, что это была целая вечность. Здесь я, очевидно, должен встретиться с президентом; ну, что ж, посмотрим.

Хотелось бы уточнить: несмотря на то, что его зовут «президентом», избранным президентом Земли, конечно же, он не был; он был президентом корпорации, которая правила Землёй — это кардинально разные понятия. Иными словами, у нас здесь не демократия, а корпоратократия. Союз Райли был последней крупной республикой на Земле, до тех пор, пока не был уничтожен; по крайней мере, официально.

— Здравствуйте, Келвин, мы вас ждали, — сказал некий седой мужчина с усами. — Пройдёмте за мной.

Я прошёл по коридору и вошёл в большую круглую комнату; старик с усами вышел. За столом сидел знакомый мне человек.

— Добрый день, Келвин, — сказал президент Серхан Башаран; мой отец, отчим… отец.

— Привет, пап, — сказал я. — Мы нашли то, что искали; отряд выжил. — Я не мог скрыть это от отца.

— Знаешь, почему у тебя проблемы с памятью?

— Мера предосторожности, — предположил я. — Чтобы я случайно не выдал никому собственную миссию.

— Это была твоя идея, сын. Нейронные связи в твоём мозгу были искусственно перекрыты; скрытые воспоминания можно было открыть лишь добровольными усилиями, если ты знаешь, о чём нужно вспомнить. Время от времени, части твоего мозга могли взять на себя инициативу: например, во время боя и, конечно же, когда настало бы время действовать. И, всё же, твоя контузия — это то, к чему мы не были готовы.

— Да, я это заметил: я даже забыл о том, что я воскреситель.

— Ну, раз ты здесь — всё в порядке. И не волнуйся — память вернётся; постепенно.

— Посмотрим.

— Помнишь, в чём заключается суть нашей миссии?

— Нет, но меня это почему-то очень тревожит.

— Не волнуйся; пройдём со мной. — Серхан встал из-за стола. — Когда-то я тебе уже объяснял, но объясню ещё раз — заодно, ты немного восстановишь память.

Отец подошёл к двери, которая находилась в левой части комнаты, и дёрнул за ручку; в открывшемся помещении было темно.

— Здесь, — промолвил он. — Заходи.

Я вошёл внутрь; посреди комнаты стоял шар — это был голографический проектор. Отец подошёл и включил его; передо мной появилось изображение Земли. Она выглядела очень красочной и необычайно зелёной. Необычайно зелёной.

— Это Земля, — рассказывает отец, — до того, как она стала такой, какой является сейчас.

— Наша планета… на неё ведь напали, верно? — спросил я. — Это было где-то почти пятьсот лет назад.

Отец кивнул и нажал на кнопку у проектора; шар начал показывать, как несколько колоссальных по размеру боевых кораблей слетелись на планету, как стервятники, и принялись летать в её атмосфере, медленно разрушая и выжигая поверхность. Земля под их гнётом начала постепенно становиться более оранжевой и безжизненной.

— Агрессивная инопланетная раса, — пояснил отец. — Мы условно назвали их «интерфекторцами». Они разорили нашу планету и почти её уничтожили; никто до сих пор не знает их истинных намерений. Мы совершенно не были к ним готовы и были в крайне отчаянном положении; по всей логике, мы должны были умереть.

— Как лесной муравейник, уничтоженный людьми?

— Почти верное сравнение, за исключением одного момента, — сказал отец и опять нажал на кнопку.