Она спустилась по лестнице и посмотрела в сторону конюшни. Коричневая крыша едва виднелась сквозь деревья. Жеребец неудержимо тянул ее к себе, и вскоре она уже стояла неподалеку, прижавшись к забору и с радостью глядя, как Огонь свысока посматривает на нее.

Сначала они недоверчиво приглядывались друг к другу — большой огненный конь и маленькая девочка с огненными волосами. Сабрине во что бы то ни стало захотелось с ним подружиться, и она, торопливо нарвав травы неподалеку, протянула ее жеребцу. Когда Огонь снисходительно зажевал траву, Сабрина подумала было, что у нее сердце разорвется от радости. Она осторожно протянула руку и дотронулась до его теплого носа, а когда Огонь ласково подышал ей в руку и даже не подумал отвернуться, то тихонько и счастливо вздохнула.

Желая дать ему что-нибудь более достойное его, чем клевер, она проскользнула внутрь и быстро отыскала овес и зерно, приготовленное специально для чистопородных лошадей Данджермондов.

Она насыпала немножко зерна в подвернувшуюся под руку корзину и протянула ее своему новому другу.

Пока еще ей в голову не приходило покататься на жеребце, но по мере того, как время шло и конь, по-видимому, не возражал против ее присутствия, Сабрина смелела все больше и в конце концов забралась на верхнюю перекладину загородки. Огонь, казалось, не обратил на это внимание, и Сабрина, обрадовавшись, расхрабрилась настолько, что потрепала его по сильной шее, пока он разыскивал на земле последние упавшие зерна.

Искушение было слишком велико. Огонь стоял возле самого забора, меньше чем на расстоянии вытянутой руки, и Сабрина еще не успела ни о чем подумать, как оказалась на его спине.

Бретт, хотя и лег поздно, однако проснулся почти одновременно с Сабриной. Его тоже тянуло в конюшню. Он хотел убедиться, что великолепный конь не приснился ему ночью во сне. К загону он подошел как раз в то мгновение, когда Сабрина забралась коню на спину.

Огонь удивился непривычной ноше, недовольно выгнул шею и, громко фыркнув, заплясал на месте. Сабрина инстинктивно прижала ноги к крупу и покрепче ухватилась за гриву.

Бретт похолодел. Прекрасно представляя себе, что произойдет, если конь разозлится, Бретт постарался как можно медленнее двигаться к загону. Сердце глухо стучало у него в груди, а глаза не отрывались от маленькой фигурки Сабрины, такой беззащитной, что у Бретта мурашки побежали по спине. Господи, молился он. Господи, не дай, чтоб с ней что-нибудь случилось.

Конь волновался все сильнее и несколько раз беспокойно ударил копытом о землю, потом, вскинув голову, сделал несколько коротких шажков. Не зная о приближающемся Бретте, Сабрина была в восторге и мечтала только о том, чтоб ее мог видеть сеньор Бретт.

Бретт шел все так же медленно. Наконец он подошел к изгороди. Не желая пугать ни коня, ни девочку, он как можно ласковее проговорил:

— Доброе утро, Сабрина. Вижу, тебе удалось справиться с Огнем!

Довольная Сабрина повернулась к нему и радостно закричала:

— Ой, сеньор Бретт! Мне так хотелось, чтоб вы посмотрели на меня! Я же сказала, что могу кататься на нем!

Однако в эту самую секунду Огонь, не сдерживая больше своей ярости, встал на дыбы. Сабрина чуть не упала, но успела прижаться к шее коня.

Бретт взобрался на верхнюю перекладину и схватил Сабрину в то самое мгновение, кота копыта жеребца коснулись земли. Тяжело дыша и не отпуская от себя Сабрину, он спустился вниз, а Огонь, освобожденный от нежеланной ноши, поднял голову, гневно рыкнул и поскакал подальше от людей.