Я решила, что мне вовсе не это нужно для счастья.

— Я пойду к себе, — сказала я.

Но тут поезд неожиданно затормозил, и все одновременно повалились вперед, разбрызгивая во все стороны горячие и холодные напитки. Примерно минуту колеса возмущенно визжали на рельсах, а потом поезд остановился. Резко остановился. Я услышала, как валятся с полок чемоданы и падают пассажиры. Пассажиры вроде меня. Я повалилась на Мэдисон и обо что-то ударилась щекой и подбородком. Не знаю, что это было, — в ту самую секунду погас свет, и все вокруг испуганно охнули.

Я почувствовала, как чьи-то руки помогают мне встать, и не глядя поняла, что это Джеб.

— Ты цела? — спросил он.

— Да. Кажется.

Лампы сверкнули, а потом зажглись одна за другой. Несколько Эмбер жались к бару, словно ища там спасения. Весь пол был замусорен едой. Джеб поднял с пола то, что когда-то было его телефоном, а теперь распалось на две части; он держал его в ладони, как раненого птенчика.

Громкоговоритель затрещал. Из него раздался взволнованный голос, вовсе не похожий на тот невозмутимый командирский баритон, которым объявляли остановки.

— Дамы и господа, — сказал голос, — пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Проводник обойдет ваш вагон, чтобы удостовериться, что никто из пассажиров не получил травм.

Я прижалась к холодному окну, чтобы понять, что происходит. Мы остановились у какой-то широкой дороги вроде автострады. На другой ее стороне висела светящаяся желтая вывеска. Ее было сложно разглядеть из-за снега, но по цвету и форме я поняла, что это «Вафельная».

По снегу плелся железнодорожник с фонарем, заглядывавший под вагоны. В наш вагон вошла проводница и начала осматриваться по сторонам. Форменной шляпки у нее на голове не было.

— Что случилось? — спросила я, когда она дошла до нас. — Похоже, мы застряли.

Она наклонилась к окну и присвистнула.

— Мы никуда не едем, милая, — сказала она почему-то полушепотом. — Встали около Грейстауна. Рельсы дальше идут под гору, и их совсем замело. Может, к утру и вышлют подмогу. Кто его знает. Лучше зря не надеяться. Кстати, вы не ушиблись?

— Нет, все в порядке, — уверила ее я.

Эмбер Первая обхватила свое запястье.

— Эмбер! — воскликнула Эмбер Вторая. — Что случилось?

— Я запястье вывернула! — простонала Эмбер Первая. — Ужас.

— Как же ты будешь делать баскет-тосс?!

Шестеро черлидерш совершенно явно дали мне понять, что они хотят, чтобы я освободила им дорогу к раненой соплеменнице: они вознамерились усадить ее на мое место. Джеб затерялся в толпе. Свет погас, затем с шумом отключился обогреватель и снова заработал громкоговоритель.

— Дамы и господа, — произнес тот же голос, — в целях экономии мы произведем частичное отключение электроэнергии. Если у вас есть одеяла или свитеры, они вам пригодятся. Если вы нуждаетесь в тепле, мы постараемся сделать все, что в наших силах. Просим тех, у кого найдется лишнее одеяло, поделиться с соседом.

Я посмотрела сначала на желтую вывеску за окном, а потом на стайку черлидерш. У меня был выбор — остаться в холодном, темном остановившемся поезде или как-то исправить положение. И я решила взять в руки ситуацию, которая сегодня уже столько раз из моих рук вырывалась. Перейти через дорогу и добраться до «Вафельной», должно быть, не так уж трудно.