Только в следующем, 1791, году Баранов добрался до столицы Русской Америки на алеутском острове Кадьяк близ Аляски. И вскоре искусный барановский мореход Бочаров, когда-то побывавший в тропических водах, составил для Баранова карты побережья Северо-Западной Америки. Через год Александр Баранов вбил в мерзлую кадьякскую землю в Павловской гавани сваи первой русской деревянной крепости. Затем он обошел на кожаной байдаре вокруг всего Кадьяка, чтобы посмотреть, как русские открыватели расставляют на побережье Американского материка железные доски с надписью: «Земля Российского владения…» Тогда же Баранов получил первые письма от Шелехова из Охотска.

В Чугацкий залив как-то нечаянно забрел мореход из Ост-Индской компании, британец Мур. Он с удивлением увидел русских поселенцев, прочно утвердившихся на холодных берегах Северной Америки. Баранов оказал мореходу рыцарское гостеприимство. Мур, вернувшись в Ост-Индию, наверное, рассказывал о чудесах Аляски: русские не только хорошо и прочно живут в ней, но и строят корабли. В новой корабельной гавани Баранов сам конопатил корабельные днища, самолично изобрел обмазку для судов, добывал скипидар, плавил первое железо из руд Кадьяка и Кенайской губы. «…Железные руды, — писал он Шелехову, — отысканы в довольном количестве и для опыта железо сковано, а поэтому и открыта надежда завести железные заводы с пользою для отечества…» В 1795 году Баранов открыл на Аляске каменный уголь и сам испытал его.

Помимо всех этих дел, Баранов работал над «Топографическим описанием здешних мест».

Безвременная смерть Григория Шелехова крайне огорчила Баранова, но он не опустил рук. Русские топоры продолжали стучать на берегах аляскинских заливов, и на суровых землях Северо-Западной Америки один за другим поднимались крепкие крепостные бастионы, сложенные из бревен исполинской сосны. Вскоре Александр Баранов с четырнадцатью русскими промышленниками и шестью женщинами основали славный город Ситху на острове близ самой «матерой Американской земли». Исполнилось пророчество Сумарокова:

Несмотря на то, что индейский вождь Ситхи Скаутлельт сам продал Баранову землю под постройку города, мореходы Ост-Индской компании забили тревогу. Еще в 1800 году они распустили слухи об иноземном военном фрегате, который якобы должен прийти, чтобы разгромить поселения Русской Америки. Баранов спокойно выслушал это известие и отправил на реку Медную храброго русского охотника — для открытий в глубине Аляски. Ост-индские пираты и завистники тревожились и кричали о «русских кознях». Неукротимая энергия Баранова вызывала зависть, тревогу и озлобление. Еще бы! Когда ученик и спутник Кука Ванкувер приходил на север Тихого океана для географических исследований, простые русские охотники-барановцы Пуртов и Куликалов давали ему различные научные сведения: Аляску они знали лучше, чем кто-либо другой. Девяносто русских храбрецов ходили в пустынях Аляски, отыскивая проход по суше и ледяному морю к Баффинову заливу. Барановец Швецов в байдарке из шкуры морского льва плавал с Кадьяка в никем не исследованные области Калифорнии.

Баранов укрепил Кадьяк и поставил на нем пушки. Но враги не дремали. Ост-индский мореход Барбер, известный пиратскими выходками, высадил в 1802 году на острове Ситха шесть матросов, якобы за бунт на корабле. Их взяли на работу в русский город.

Вскоре эта челядь пирата подняла в Ситхе резню. Подкупив индейских вождей оружием, ромом и безделушками, барберовские лазутчики напали на Ситху. Шесть морских разбойников подожгли кровли города. Страшную новость рассказал Баранову… сам Барбер! Пират нагло появился у острова Кадьяка, выставив двадцать пушек с борта своего корабля — «Юникорн». Но, побоявшись связываться с Барановым, он ушел на Сандвичевы острова — торговать с гавайцами добром, награбленным в Ситхе.