— Мы собирались, — Борис понимал, что это не оправдание, по морде видно, но ничего не сказать он не мог. — Мне нет оправдания, и я готов понести любое наказание. Но мне интересно, кому вы дорогу перешли, да ещё по диагонали, если они решились на подобное, и почему ни я, ни Громов не в курсе, что такое вообще могло произойти? Я опасался похищения и действовал, чтобы предотвратить именно его. Поэтому вместо обычных двух пар охранников направил с Ириной Сергеевной и Кларой Львовной полный десяток, с собой во главе. Но, Константин Витальевич, их не хотели похитить, их пытались убить. Просто и без затей. Среди белого дня в месте, где могли пострадать посторонние люди…

— Кто-то ещё пострадал? — я замер. Видел же, что там полно паникующих, мечущихся людей, и даже не поинтересовался раньше этим вопросом.

— Двух женщин и пятилетнюю девочку ранил тот ублюдок, которого вы лично приземлили. Он же палил в белый свет, как в копеечку. К счастью, ранения поверхностные, но их в центральной клинике оставят до утра, понаблюдают.

— Вот же твари, — я взлохматил волосы.

— Как это вообще произошло? Это же противоречит и Кодексу, и всем человеческим законам. К чему нам сейчас готовиться? — вопросы были вполне разумные, но я никак не мог понять, как на них ответить, потому что не врубался, о чём он вообще говорит.

В голове щёлкнуло. Я внезапно понял, что он хотел сказать: женщин и таких маленьких детей уничтожали при разборках кланов или случайно, или, если ненависть была слишком сильна. Снежины — ушли, и их никто и не подумал искать. Водникову я отпустил. Даже Морозовых не всех вырезали, как раз женщинам с детьми было разрешено покинуть страну. Мою мать никто не тронул, пока она носила и растила такого опасного ребёнка. Наследников в поезде убили только взрослых совершеннолетних парней, ни одну девушку пальцем не тронули. Никому в голову не могло прийти, что подобное вообще возможно. И среди охраны раньше такие варианты не рассматривались. Сейчас будут, потому что произошёл инцидент, но до этого у них не было алгоритма, как действовать правильно в подобных ситуациях. И теперь мне оставалось только гадать, за что Адреас меня так сильно ненавидит? И ладно меня, Ушаков-то тут при чём? Ну, не за лишившегося башки кузена же, в самом деле.

— Ладно, иди, — я на секунду прикрыл глаза. — Завтра утром я хочу видеть на столе полноценный доклад со схемами: кто где стоял, кто куда пошёл, кто что делал. Даже если в этот момент кто-то из твоих парней в носу ковырял, ты должен это указать в докладе с пометкой времени. — Борис коротко кивнул. — Да, Боря, Клару Львовну хотели как раз похитить. Так что это был двойной удар. И, сдаётся мне, что именно за попытку похищения мы и сможем уцепиться при планировании нашего ответа. Потому что это уже не личная месть свихнувшегося второго сына клана, которого нам могут и сдать, смотря какие цели они преследуют, это уже угроза правящему клану, а может быть и государству в целом. Шутка ли, тётку императора в багажник запихать. Войны из-за меньшего начинались. И нет, те попытки, что были раньше, никак нельзя сюда подтянуть — там по маковку были замешаны Великий князь и Васька. Это был внутриклановый конфликт. И если при этом им помогал Адреас, ну вот такой он Васькин — хороший друг, как можно отказать в чём-то другу? И его страна здесь совершенно ни при чём. Это, если бы доказательства нашлись, а вот с этим как раз проблема. Мы, кстати, на этом же сыграли, когда в поезде Уэльса веселились, никаких претензий со стороны Адреасов не поступало.