Старик печально кивнул, его карие глаза были полны сострадания.

— Удачи тебе, друг, — сказал он, затем встал и забросил бурдюк с водой на плечо. — Было приятно поговорить с тобой.

— Меня зовут Дрего. Мэтт Дрего.

— Том Клэймор.

— Клэймор! — воскликнул Мэтт.

— Мое имя тебе о чем-то говорит? — спросил старик, удивленный реакцией Мэтта.

— Да. Старый Смоук Джонсон, бывало, все время рассказывал о вас, о светлых временах, как он говорил.

— Смоук! — Том Клэймор усмехнулся. — Этот старый осел все еще мародерствует?

Мэтт покачал головой.

— Нет. Он убит в Чикамагуа.

— Нет дурака хуже, чем старый дурак, — усмехнулся Клэймор, качая головой. — У него, должно быть, было достаточно сил, чтобы вынести все. Война — это игры для молодых.

Мэтт улыбнулся.

— Да, но он любил юг. Он был готов умереть за него. — Мэтт стукнул кулаком. — Проклятье, я должен выбраться отсюда любой ценой.

— Звучит так, словно тебя ждет женщина, — предположил Клэймор, улыбнувшись.

— Да. Она тоже в плену. Я должен обязательно найти ее до того…

— До того, как один из козлов затянет ее в кровать, — понимающе продолжил Клэймор.

—Да.

Том Клэймор кивнул.

— Я помогу тебе, сынок, — решительно сказал он.

— Только скажи, что делать.

Мэтт благодарно улыбнулся, и мужчины пожали друг другу руки.

— Итак, — сказал Клэймор, — возвращаемся в деревню. Старая карга, моя владелица, машет палкой, когда злится.

Мэтт печально нахмурился.

— Женскую работу не переделаешь, — проворчал он, подняв свой груз, и пошел к вигваму своего хозяина.

Этой ночью он долго не мог заснуть. Вдвоем они могли бы выйти из каньона. Нужно много времени, чтобы разработать план, и немного везения. Только у него нет плана, и, похоже, ему не везет.

Следующие дни были невыносимыми. Трудно быть рабом, трудно повиноваться, быть голодным и грязным все время. Из одежды у него был кусок шкуры оленя, его заставляли спать на улице в грязи. Единственной радостью было то, что его больше не привязывали к дереву, как собаку. Он был благодарен и за это, а потом разозлился. Проклятые индейцы! Почему он должен испытывать благодарность за то, что эти дикари отвязали его от дерева? Какое право они имеют держать его в плену? Он ничего плохого не сделал ни одному из них.

Мэтт криво усмехнулся. Злость была пустой тратой времени и сил. В последующие дни он делал то же самое, что и Том Клэймор. Старался быть спокойным, не обращая внимания ни на что. Он наблюдал за всем, что происходило вокруг, замечая, когда индейцы встают по утрам, когда ложатся спать ночью, как проводят время. Он следил за входом в каньон, запоминая, где стоят охранники и в какое время они сменяются.

Днем он выполнял все дела, которые ему поручали, но тот факт, что он стал рабом, въедался в его душу и мучил, словно открытая рана. Более того, страх за Лэйси постоянно изводил его. Как она? Что с ней? Здорова ли? Может, ее изнасиловали. Это убивало его. Он с отчаянием представлял, как Лэйси заставляют подчиниться желаниям другого мужчины. Эта мысль преследовала его в течение дня и изводила ночью. Когда он больше не смог ее выносить, он поклялся себе, что сбежит до следующего полнолуния.

В голове у него созрел план. Он мечтал увидеть Лэйси, дотронуться до нее, убедиться в том, что она принадлежит только ему. Он решил, что подождет, пока индейцы уснут, а затем проберется в каньон. Если повезет, он может ускользнуть незамеченным.