Изменить размер шрифта - +
 – Я мог бы помочь вам. – Он положил длинные чуткие руки на стол и переплел пальцы. – Знаю, всему виной эта война с американскими колониями. Но благодаря войне кое-кто стал получать большую прибыль – в том числе и я. Ричард, ты мне нужен. Ты не хотел бы вновь поработать у меня?

Ричард приоткрыл рот, чтобы ответить, но Дик опередил его.

– А на каких условиях, сеньор Хабитас? – напористо осведомился он, слишком хорошо зная, что Ричард сначала согласится, а уж потом отважится спросить об условиях.

Выражение загадочных глаз на гладком лице не изменилось.

– На самых выгодных, мистер Морган. Четыре шиллинга за мушкет.

– Годится! – поспешил отозваться Дик.

Мистер Тислтуэйт с жалостью поглядывал на Ричарда. Неужели ему так и не представится случай самому выбирать себе судьбу? Но голубовато-серые глаза на привлекательном лице Ричарда Моргана не выразили ни гнева, ни недовольства. Поистине его терпение неиссякаемо! Он терпелив по отношению к отцу, жене, матери, посетителям таверны, кузену Джеймсу-аптекарю – перечень бесконечен. Похоже, Ричард готов броситься в бой за одного-единственного человека – за Уильяма Генри, да и то действуя обдуманно, а не повинуясь порыву. «Что таится в твоей душе, Ричард Морган? Знаешь ли ты самого себя? Будь Дик моим отцом, я закатил бы ему такую оплеуху, что он рухнул бы на пол. А ты терпишь его прихоти, хандру и вспышки, его едкие замечания, даже плохо скрытое презрение к тебе. Каковы твои житейские принципы? Откуда ты черпаешь силу? Ты ведь силен, я точно знаю. Но кто твой союзник – смирение? Нет, вряд ли. Ты для меня загадка, и все-таки ты нравишься мне больше всех, кого я знаю. И мне страшно за тебя. Почему? Да потому что, имей я такое терпение и стойкость, Бог наверняка пожелал бы испытать меня».

 

Оружейник делал оружие, но его детали получал от других мастеров: стальные стволы из листа, свернутого в трубку, привозили из Бирмингема, как и стальные детали замка; ореховые приклады доставляли из различных городов Англии, бронзовые и медные части – из окрестностей Бристоля.

– Надеюсь, ты будешь рад узнать, – сказал Хабитас, когда Ричард отчитывался о первом рабочем дне, – что мы получили заказ на короткие мушкеты для армии – они немного легче и проще в обращении.

И вправду, эти мушкеты были на четыре дюйма короче длинных, 42-дюймовых, которыми были вооружены солдаты во времена Семилетней войны. Пехотинцы одобрительно отнеслись к новому оружию: точность его стрельбы не снизилась, а весило оно на полфунта меньше и было менее громоздким.

Ричард сидел у верстака на высоком табурете; вокруг было разложено все, что могло ему потребоваться. Отполированные приклады с длинными полукруглыми подставками для ствола, выстроились на стойке слева. По правую руку разместились стволы с хвостовиками, каждый имел замок с шипом с нижней стороны. В блюдах на верстаке лежали различные части кремневого замка – пружины, курки, спусковые рычаги, защелки, кулачки, винты, кремни, – а также медные скобы, стержни, фланцы и подставки, с помощью которых собирали ружье. Рядом Ричард разложил инструменты, принадлежащие ему: он приносил их с собой в прочном ящике красного дерева с медной пластинкой, на которой было выгравировано его имя. В нем умещались десятки напильников и отверток, клещи, кусачки, щипчики, молоточки, сверла и инструменты для работы по дереву. Обученный опытным мастером, Ричард сам изготовил наждачную бумагу, посыпав жесткими черными опилками парусину, смазанную крепким рыбьим клеем, и таким же способом сделал напильники и точила разного размера – и заостренные, и округлые, и короткие, и толстые. Опиловка деталей составляла по меньшей мере половину всей работы оружейника, и Ричард так поднаторел в этом деле, что только ему одному брат Уильям доверял точить пилы, когда видел, что их зубья затупились.

Быстрый переход