До цели все еще было далеко. Оказавшись в нужном месте, корпус облачного молота раскроется, обнажая ряды гладких бомб, готовых со свистом устремиться через километры постепенно уплотняющегося воздуха к далекой земле. Такое оружие безжалостно использовалось на Клефоре против городов-крепостей верноподданной Каменной стражи Алегоринды, принуждая их к покорности.

Но этому выполнить задание не удастся. Ему осталось несколько минут активной службы, прежде чем он абсолютно неожиданно выйдет из строя.

Семь гравициклов выскочили из ослепительного блеска солнц, держась высоко над возмущенным потоком облачного молота. Все машины были грязно-белого цвета, с тупыми носами и огромными атмосферными двигателями. Как только чудовище оказалось в зоне видимости, они, разделившись, устремились вперед, прежде чем кормовые стрелки успели прицелиться.

Облачный молот обнаружил их и ушел влево, неуклюже двигаясь на потоках нижней тяги. Вокруг приближающихся гравициклов засвистели снаряды, выпущенные из сферических орудийных гондол, тянувшихся по железному корпусу корабля.

– Хай! – выкрикнул Саньяса, лениво увернувшись от града зенитных снарядов и прибавляя газу. Холянь, Вай-Лун и Озад устремились за ним, вызывая на себя больше огня. Инчиг и Ам во главе с Торгуном зашли с другого фланга, приближаясь к цели с каждой секундой.

– Помни, что я говорил о двигателях, – передал Торгун, синхронизируя перекрестие визира с подфюзеляжным тяжелым болтером.

– Они самые опасные, – серьезно ответил Саньяса, ныряя под очередной залп.

Когда облачный молот оказался над ними, гравициклы камнем бросились вниз.

– А следовательно… – добавил Торгун.

– … должны быть атакованы с близкой дистанции, – закончил Саньяса, увеличивая скорость, чтобы выйти в голову охотничьей стаи.

Белые Шрамы снова устремились вверх, нацелившись на группу двигателей. Белые Шрамы нырнули в турбулентный поток воздуха, увитый форсажными шлейфами. Жар ощущался даже через силовой доспех, хотя до цели еще было шестьдесят метров.

Четыре из семи машин летели вдоль облачного молота, обстреливая его орудийные точки. Торгун, Саньяса и Озад оставались в спутной струе двигателей, с большим трудом подводя гравициклы к нижнему краю огромных двигательных корпусов.

Торгун пригнулся в седле, не обращая внимания на сполохи пламени, цепляющиеся за его рысака. Прицельная сетка бешено плясала, поэтому он отключил ее и воспользовался глазами.

Саньяса открыл огонь первым, за ним – Торгун, и долю секунды спустя Озад. Три потока болтерных снарядов попали точно в центр пекла, щелкая по внутреннему изгибу двигателей и раскалывая металл на куски. Торгун, не прекращая стрельбы, немного спустился, и над его головой пролетел серповидный кусок пылающий стали.

Главный двигатель взорвался, оторвавшись от фюзеляжа облачного молота. Три гравицикла круто отвернули от разрушающегося двигательного блока. Из разорванных питающих кабелей повалили огромные клубы дыма, пронизанные искрами. С визгом и лязгом рвущейся металлической обшивки корабль начал крениться и стремительно падать, уносясь сквозь атмосферу к далекой поверхности Клефора.

Торгун ушел вверх, проскочив через отчаянный неприцельный огонь из орудийных блистеров. Белому Шраму было бы приятно увидеть падение корабля, но его гибель займет не один час, а целей еще хватало.

– Дарга, – обратился Инчиг со своей возвышенной позиции на правом фланге, используя хорчинский аналог звания «сержант». – Отходи к моей позиции.

Торгун повернул вправо и увидел, что Инчиг имел в виду: с горбатой спины облачного молота сыпал град ответного болтерного огня. Вай-Лун получил попадание, и его гравицикл резко накренился, испуская прометиевый дым.