Через пять минут в комнату молча вошла горничная в черном форменном платье и белом накрахмаленном переднике, с подносом в руках. Она была низенькая и дородная — настоящая карлица, — с серым, невыразительным лицом, с мускулистыми икрами, обтянутыми черными чулками.

— Благодарю вас, Сара, — любезно сказала Ментленд. — Все выглядит очень аппетитно. Кстати, познакомьтесь: доктор Шеннон. Я уверена, что вы хорошо будете ухаживать за ним.

Горничная упорно смотрела на ковер, тупое лицо ее ничего не выражало. Внезапно она подпрыгнула, как заводная игрушка, и сделала реверанс. Потом, так и не произнеся ни слова, вышла.

Я проследил за ней взглядом, затем повернулся и вопросительно посмотрел на мою коллегу.

— Да, — небрежно кивнув, подтвердила мое подозрение Мейтленд. Со своей обычной, вызывающей, слегка насмешливой улыбкой она наблюдала, как я налил себе кофе и принялся за бутерброд.

— Живется здесь довольно неплохо. Мисс Индр, наша экономка, — очень толковая женщина. Кстати, я вовсе не собираюсь знакомить вас со всеми. Главным образом вы будете общаться с доктором Полфри: вам каждое утро предстоит завтракать с ним в восточном крыле мужского отделения. Затем у нас тут есть доктор Гудолл — наш шеф… Он живет слева от вашего подъезда, там, где красные ставни.

— А я не должен представиться ему сегодня же? — Я поднял на нее глаза.

— Я сообщу ему, что вы прибыли, — ответила Мейтленд.

— В чем же будут состоять мои обязанности?

— Вы должны утром и вечером делать обход. Замещать Полфри в его свободный день и меня — в мой. Дежурить в столовой. Время от времени выдавать лекарства в аптеке. А в остальном — быть полезным и приятным милой публике нашего маленького мирка. Словом, все очень просто. Насколько мне известно, вы ведете какую-то научную работу. У вас будет для нее сколько угодно времени. Вот вам ключ.

Из кармана пальто она вынула ключ — точно такой же, как у нее, — на тоненькой стальной цепочке.

— Вы скоро к нему привыкнете; Предупреждаю, что без него вы никуда не попадете в «Истершоузе». Так что не теряйте.

И Мейтленд без малейшей иронии вручила мне большой старинный ключ, блестевший, как серебряный, — так он был отполирован за годы постоянного употребления.

— Ну-с, кажется, теперь все. Иду к Герцогине. А то она что-то разбушевалась: придется сделать ей основательное внушение и дать героину.

После того как она ушла, я закончил ужин, который был совсем не похож на больничную еду и вполне соответствовал пышности обстановки. «Не отправиться ли мне в небольшую разведку с моим новым, незаменимым ключом?» — подумал я. Когда мы с Мейтленд поднимались по лестнице, я заметил, что на площадке каждого этажа есть дверь из красного дерева с выцветшей надписью наверху и толстыми стеклами, сквозь которые виднелся длинный слабо освещенный коридор, таинственно заканчивавшийся другой такой же дверью, а за ней — другой коридор.

Несмотря на заверения профессора Чэллиса (кстати, уже подтвердившиеся) о том, что это — одно из лучших заведений подобного рода, смутная тревога не покидала меня. Обычно медики с некоторым предубеждением относятся к работе в психиатрической больнице, как к чему-то не совсем обычному. Среди врачей этой специальности встречаются, конечно, поистине замечательные люди, но бывают и бесспорно странные, и странности их с течением времени проявляются все заметнее. Труд это, в общем, легкий, и он привлекает немало всякого сброда из медицинского мира. Кроме того, попасть на работу в психиатрическую больницу легко, а вот выбраться оттуда — сложнее. Откровенно говоря, некоторые из этих психических заболеваний не менее «прилипчивы», чем заразная болезнь.