– Хорошо, колдунья, – согласилась Оруаль. – А ты кто?

– Человек. Или интересует прежняя профессия?

С падением цивилизации слово стало архаичным. Исчезло конкретное разделение труда. Все делали все вне зависимости от прежних обязанностей и должностей. Кто не делал, тот уже вымер. Был ли человек бомжом или владельцем фирмы, роли никакой не играло. Пожалуй, у стоящих ниже на былой социальной лестнице шансов оказалось побольше. Они-то поневоле умели что-то делать собственными руками в условиях, когда капиталы перестали играть какую-нибудь роль. Зачем нужны деньги, раз ничего на них не купишь? А вот вырастить урожай, изготовить полезную вещь, просто драться, в конце концов, весьма способствовало выживанию.

– Интересует.

– Когда-то я был офицером. Обычный мотострелок. Потом ушел из армии. Служить всяким нечистоплотным личностям стало тошно, ну и… Не я один. Просто в отличие от каких-нибудь топ-менеджеров и прочего офицеры бывшими не бывают. Только действующие, в запасе и в отставке. Едва началась война, опять нацепил погоны. А дальше… Оказался здесь, вот с тех пор тут и живу. Или – служу? Хотя служба и есть жизнь.

– Интересно, – девушка помолчала и лишь потом спросила: – У вас есть своя армия?

– Ну, не армия в полном смысле, однако повоевать немного пришлось. Все жители мужского пола входят в ополчение и в случае нужды привлекаются к боевым действиям. Остались же и банды, и с хищниками идет самая настоящая война. Но имеется небольшая основа. Скажем, подразделения постоянной готовности. Надо нести охрану периметра, производить разведку окрестностей, следить за порядком в самом селении… Дел хватает. Вот за вами пришлось сходить.

Собственно, надлежало не сходить, а решить на месте, стоит ли вообще приглашать объявившихся путников в селение, но об этом Воронов в данный момент забыл как о чем-то не очень важном. Разве можно оставить очаровательную женщину посреди тайги и не предложить ей кров? Тут уже срабатывают даже не чувства – обычный инстинкт.

– А поселение у вас большое?

– Большое. Когда-то там была деревня Елабуга. Вот на ее основе… Местные жители, успевшие эвакуироваться туда родственники, просто бежавшие от войны люди, жители других сел, менее удачливых в плане выживания. Еще мы, в смысле – военные. Ну, и разрослось потихоньку еще перед зимой. Да и зимой тоже. Терпение и труд все перетрут – так говорила раньше народная мудрость. Если бы все смогли действительно трудиться, а не метались бы да разыскивали склады, выживших было бы намного больше. Да и власти вполне могли проявить себя, налаживая хотя бы какой-то порядок на территории. Иногда думаю – реально можно было бы сделать намного больше. Просто не дать остаткам цивилизации окончательно рухнуть в пропасть. Не все же было уничтожено в первые дни! Особенно у нас, на Дальнем Востоке. Бомб сюда упало не так и много. Требовались лишь решительность да какие-то сохранившие управление военные части. Увы, ни того, ни другого не нашлось. Армию усиленно разваливали много лет, а наверху не оказалось людей, которых бы общие проблемы заботили больше личных. Даже когда от общих зависело личное спасение. И вот – итог. Грустная тема, в общем-то. Вы-то за счет чего выжили? Вчера разговор шел в самых общих чертах. Работать, насколько понял, большинство ваших парней не любит.

До мужчин, в представлении Воронова, тут никто не дотягивал.