В свете прожекторов замаячила тень виселицы.

— А меня-то! — добавил Малко.

Перед его глазами встало топорное лицо вчерашнего убийцы; чтобы отвлечься, он отвернулся и стал смотреть на танцующих. Эвелина томно покачивалась в медленном ритме рэгги, касаясь загорелой грудью лысины партнера. У нее был все такой же неприступный вид. Ее муж продолжал разглагольствовать у бара. Малко представил себе, как Крис Джонс и Милтон Брабек, сидя вдвоем за столиком в отеле «Индепенденс», сражаются с жестким цыпленком под соусом пилли-пилли. Оба, должно быть, на грани истерики...

Оркестр смолк.

— Жорж дал вам все необходимое? — спросил Эдди Кокс.

Малко не успел ответить: к ним направлялась Эвелина.

— Обед подан! — объявила она.

И, взяв Малко под руку, повела его к своему столику. Эдди Кокс оказался за другим столом вместе с мужем Эвелины.

От резкого порыва ветра затрепетали все деревья в саду, на столики посыпались листья. Погода переменилась в несколько минут. Эвелина порывисто встала и воскликнула:

— Идемте в дом! Гроза!

К счастью, гости уже доедали десерт. Музыканты, поеживаясь от ветра, убирали свои инструменты. Когда все, толкаясь, устремились в дом, Малко и Эдди Кокс снова оказались рядом. В комнатах стояла удушающая жара. Они незаметно проскользнули в пустую маленькую гостиную, служившую, видимо, кинозалом, — здесь стояли два видеомагнитофона «Акай» и телевизор.

— Так Жорж дал вам необходимую информацию? — снова спросил Эдди Кокс.

Малко описал ему план. К его удивлению, американец выругался сквозь зубы.

— Черт! Не хватает самого главного. Он обещал собрать для вас информацию обо всех передвижениях Санкары. Этого требовал полковник Уэдраенго. Видимо, он решил сначала узнать все, что касается его противника.

— Жорж мне об этом ничего не сказал, — удивился Малко.

Американец зажег сигарету.

— В это время он должен быть в одном из злачных мест в Билибамбили. Он вечно сшивается в тамошних барах. Можете сейчас поехать туда?

— Раз надо, — вздохнул Малко.

— Еще как! Начните с улицы Мечети. Там есть дискотека под названием «У Максима». После революции закрыли все ночные заведения, остались только дансинги, где выпивка стоит двести пятьдесят франков КФА порция. Он там часто бывает. Завтра я буду завтракать в ресторане «Рикардо». Зайдите туда, мы сможем спокойно поговорить. Это безопасное место.

Внезапно погас свет. Раздались истерические женские крики, вилла мгновенно превратилась в переполошившийся курятник. Ливень усиливался. Эдди Кокс и Малко расстались, смешавшись с гостями. Там и сям уже загорались свечи. Вдруг Малко наткнулся на слабо колышущуюся в полутьме фигуру со свечой в руке. Мерцающий свет выхватил из мрака белокурый шиньон хозяйки дома. Секунду они стояли, прижавшись друг к другу, потом Эвелина высвободилась и спросила:

— Надеюсь, вы не слишком скучаете?

— Нисколько, — ответил Малко, — но я скоро буду вынужден уйти по-английски. Комендантский час...

— Заходите к нам еще, — пригласила молодая женщина. — Мы всегда будем вам рады.

Малко пробрался сквозь толпу гостей и вышел в сад. Он успел заметить мужа Эвелины с очередным стаканом виски в руках. Взгляд Жака Ролле уже был стеклянным, и гроза, похоже, ничуть не волновала его.

Ежась от порывов пронизывающего ветра, Малко пробежал через мокрый сад и добрался до своей машины, почти погребенной под листьями и обломками веток. На проспекте не было ни души. Он взглянул на «Сейко» — половина двенадцатого. У него оставалось не так много времени, чтобы разыскать бледнолицего Жоржа.