Вспомним, откуда пошло обвинение. Его выдвинул Н.С.Хрущев на XX съезде КПСС. Кстати, он сделал это лишь после того, как были убиты руководители НКВД, которые могли бы оспорить это обвинение.

А что еще оставалось делать Хрущеву? Ведь и он, и Брежнев, и огромное количество секретарей обкомов (делегатов съезда) по должности были членами «чрезвычайных троек». Именно они и убивали, чтобы выслужиться перед Сталиным, перед своим начальством. Это был бюрократический аппарат. Не могли же они признаться перед народом, что они убийцы!

Вот и остались они, а вместе с ними и советский суд – главный убийца – в тени. Самое страшное, что он ни на грамм не изменился по сравнению с 1937 годом. Сегодня нет заказа на убийство шпионов – вот их и не убивают. Только и того.

Подчеркнем, органы формирования общественного мнения, которые продолжают вдалбливать в головы версию XX съезда КПСС, являются самыми активными защитниками бюрократизма, самыми активными защитниками аппарата, независимо от того, что они о себе думают и говорят. Они прививают народу мысль, что убийство с целью выслужиться перед начальством морально оправдано.

Итак, нам необходимо делократизировать суд. Статья 177, предусматривающая до 8 лет лишения свободы за вынесение заведомо неправосудного приговора, находится в главе Уголовного кодекса «Преступление против правосудия». А здесь ли ее место? Если свидетель дал ложное показание, если кто-то сделал ложный донос, если эксперт дал ложное заключение -да, это преступление против суда, против правосудия. Оно лишает суд возможности вынести справедливый приговор.

Но если сам суд не вызывает всех свидетелей, не обращается к экспертам, сознательно нарушает Процессуальный кодекс, подтасовывает статьи – делает все, чтобы вынести неправосудный приговор? Разве это преступление против правосудия? Нет! Это преступление против государства! И находиться эта статья должна в главе «Государственные преступления».

Тогда, если возникло предположение о вынесении судом заведомо неправосудного приговора, следствие по этому делу будет вести не следователь прокуратуры, как сейчас, а следователь КГБ. Хотя и под контролем прокурора, но независимо от него.

Строго говоря, необходимы были бы полностью независимые следователи, например, подчиненные прямо Верховному Совету. Но учитывая, что собственно «своих» дел в судах у КГБ немного, на первых порах можно использовать и этих людей.

Когда суды делократизируются, они будут подчиняться только закону, принятому Верховным Советом. Население с помощью правосудия подчинится Верховному Совету, а поскольку тот в идеале должен служить народу, то мы достигнем ситуации, которую называют «демократией».

Кстати, статью о наказании прокуратуры за возбуждение уголовного дела против заведомо невиновного необходимо исключить из Уголовного кодекса. Если суд гарантированно не осудит невиновного, нет смысла и в этой статье. Прокуратура не должна бояться дел, которые могут закончиться оправдательным приговором. Такие дела, конечно, не украсят ее, но работать она должна безбоязненно.

Эти рекомендации хороши были до 1989 года, пока Верховный Совет был марионеткой в руках группы людей – Политбюро, которые, тем не менее, служили народу как умели, как видели эту службу сами.

Но с 1989 года Верховный Совет, сам того не замечая, стал марионеткой государственного аппарата. Он легко проводил через Совет законы, полностью его удовлетворявшие. Затем аппарат уничтожил СССР и сам Верховный Совет, и рекомендаций, приведенных в этой главе, теперь уже не хватит.

ГЛАВА 2 ДЕЛОКРАТИЗАЦИЯ ЭКОНОМИКИ

Раньше Верховный Совет нам законы давал, потом он начал их творить. Депутаты говорили и говорят, что заняты «законотворческим процессом». Это естественно: и тогда и сейчас в наших парламентах академик на профессоре сидит и доцентом погоняет.