Гена. Если это сейчас послушать — это такой панк! Тексты были очень шизовые.

Сергей. А потом мы вылезли из этой комнаты, по-новому взглянули на свет и решили, что Барихновский нам все-таки нужен. И мы его обратно пригласили. С этого и начались МИФЫ. Мы уехали из этого Всеволожска…

Гена. …и сразу сели в «Водокачку».

РД. Что это такое?

Гена. Это клуб водонапорной станции. Рядом с метро «Чернышевская». Там сейчас Дзержинский молодежный центр. Там мы сделали программу и в декабре семьдесят третьего вышли в ДК Орджоникидзе. Все пошло с этого фестиваля, там нас заметили, стали приглашать.

РД. Фестиваль был официальный?

Гена. Нет, какое там! Его организовал Василий Васильевич Царев, который теперь в Институте культуры. Он тогда работал в культмассовом секторе ДК, а после фестиваля полетел оттуда. При чем это его так ушибло, что он потом ни с кем не общался, к телефону не подходил… Времена были кайфовые! Бывало, приезжаешь на сейшен и не знаешь, сразу тебя свинтят или потом.

РД. Жаль, что я всего этого не видел…

Гена. А вы что — не сталкивались тогда с рок-музыкантами?

РД. Удивительное дело — нет.

Сергей. А о чем же вы тогда писали?! О том, как птички клюют корм в лучах заходящего солнца?

РД. Я тогда «Лестницу» писал. Там про то же самое.

Гена. Раньше музыку совсем не так воспринимали, как сейчас. Во-первых, маленькие залы были, все это было несколько элитарно. Все свои, одни и те же рожи на всех концертах…

Сергей. Во-вторых, больше внимания уделялось исполнительскому мастерству. Все хотели музыку играть. Даже Боб Гребенщиков. Вокалисты учились в консерватории. У ЗЕМЛЯН, например… А сейчас это никого не волнует.

РД. У ЗЕМЛЯН первого состава? До Киселева?

Гена. Да. Там Мясников руководителем был, сейчас по кабакам играет.

Сергей. А их вокалист сейчас поет напротив «Юбилейного», в церкви.

Гена. Те ЗЕМЛЯНЕ играли Запад. Снимали один в один.

Сергей. До смешного доходило. Скажем, товарищ Джон Лорд играет наложением: на одной дорожке — одни клавиши, на другой — другие. А Мясников ухитрялся делать этот звук одновременно.

Гена. Мы с ЗЕМЛЯНАМИ репетировали на одной точке, в «Водокачке». И они нам все время говорили, что на русском рока быть не может. Рекшан первым запел по-русски. Но это еще был не рок. Впервые по-роковому запел Ильченко. У нас есть статья из польского журнала «Нон-стоп». Там написано, что когда слушаешь МИФЫ и их вокалиста Ильченко, то кажется, что рок может звучать только по-русски. А это семьдесят третий год…

РД. Как было с авторством песен?

Гена. Кто что приносил.

Сергей. Дописывали тексты и музыку перерабатывали. Прямо на репетициях. Теперь установить авторство просто невозможно. В очень продуктивно работали: одна-две репетиции — и песня готова.

Гена. Мы тогда этим жили. У нас была хипповская колония — пять человек. Мы к себе никого не подпускали.

Сергей. Нет, тусовка вокруг была — друзья, фаны, но мы их не подпускали к себе. Мы жили только своим миром. Нас объединяла идея. А теперь этого нет. Есть дорогие инструменты, а идеи нет.

РД. Какие у вас были отношения с РОССИЯНАМИ?

Сергей. Дерьмо была команда. Сейчас бы они не выжили.

Гена. А я считаю, что команда была классная. Сейчас бы они как раз были наверху.

Сергей. У них был имидж, а музыки не было. Они были искренни, но неграмотны. Я в каком-то отношении эстет.