Жанин, хотя сама и не делала подтяжки, говорит, что легко вычисляет le lifting c расстояния двадцати шагов. Вот, кстати, накануне вечером она присутствовала на обеде, где у троих гостей (один из них — мужчина) заметила «авторские подтяжки», как она выразилась. Все они были сделаны одним и тем же хирургом.

На минуту я поверил, что он и вправду метит свои произведения. Интересно только как? И где? Фирменный знак под левой грудью? Монограмма за ухом? Или подпись с внутренней стороны бедра? В наши дни логотипы известных фирм пользуются такой популярностью, что я бы ничуть этому не удивился. Но оказалось, все гораздо тоньше. Автора узнают не по подписи, а по индивидуальному стилю, так же как по особому крою узнают произведения известного кутюрье. В пластической хирургии есть свои диоры и шанели, и человеку сведущему достаточно одного взгляда на подозрительно четкий овал лица или искусно приподнятую грудь, чтобы определить автора этих шедевров.

Для некоторых женщин исправление того, чем одарила их природа, становится делом всей жизни. Начинается все с небольшого усовершенствования верхних век и нередко заканчивается тем, что на теле не остается ничего от оригинала. Жанин рассказала нам о легендарной обитательнице Лазурного берега, приезжающей сюда каждое лето (зимы она проводит под ножом хирурга), которая сделала столько подтяжек во всех возможных местах, что теперь, когда она улыбается, видно, как натягивается кожа на икрах.

— Вот эта тоже перестаралась. — Жанин кивнула на даму солидного возраста, которая, не дойдя до своего столика, остановилась поболтать с друзьями. — Посмотри, что будет, когда она поднимет руки. — Вскоре дама действительно подняла руки, чтобы заправить волосы за уши. — Видел? С’est la poitrine fixée. Грудь не двигается — она зафиксирована. Как пуговицы на жилетке.

Наверное, сам бы я этого не заметил. Но после того как Жанин показала, феномен настолько заинтересовал меня, что я не мог отвести от женщины глаз.

— Это ужасно, — пожаловался я Бруно. — Теперь я все время буду на нее смотреть.

Тот пожал плечами:

— А зачем, ты думаешь, она это сделала? И зачем явилась сюда? Это ведь шоу. Сюда для того и приходят, чтобы показать себя.

И чтобы подкрепить этот тезис, Бруно рассказал нам о недавно подсмотренной сценке.

Прелестная и щедро одаренная природой молодая женщина вела столь оживленную беседу, что одна грудь выскользнула из чашечки купальника. Конечно, женщина могла бы быстро и незаметно заправить ее обратно, но вместо этого воскликнула на весь ресторан: «Ooh-la-la!» Разумеется, все сидящие за соседними столиками немедленно повернулись к ней и стали свидетелями того, как женщина пыталась засунуть непослушную молочную железу обратно в лифчик, сталкиваясь при этом с массой непредвиденных трудностей. Один исполненный сочувствия джентльмен даже крикнул: «Официант! Принесите ей две большие ложки! — А потом заботливо добавил: — И позаботьтесь, чтобы они были теплыми».

Изложенная на бумаге, эта история кажется невероятной, но, находясь посреди выставки практически нагих тел, я легко в нее поверил. Все, или по крайней мере все женщины, одеваясь, явно преследовали цель привлечь к себе как можно больше внимания.