– Возможно, но сдается мне, дело не в этом.

– Что ж побудило тебя снова начать писать?

– Вероятно, я обрел музу. А теперь отвечай, что ты делаешь в моей комнате.

– Я хотела поговорить. Внести ясность.

– Понятно. – Он сел в изголовье кровати и похлопал рукой возле себя. – Что ж, садись, поговорим.

– Э-ээ, мне кажется, нам не стоит быть так близко друг к другу.

– Попробуем убить сразу двух зайцев. Мне необходимо испытать свою выносливость. – Он снова хлопнул по одеялу. – Ближе, моя субхага джадурами.

Я скрестила руки на груди:

– Мне не нравится это прозвище.

– Тогда подскажи, как тебя называть.

– Раньше ты называл меня прийя, раджкумари, йадала, камана, сундари, но чаще всего хридая патни.

Несколько секунд Рен смотрел на меня, лицо его было непроницаемо.

– Я… называл тебя всеми этими именами?

– Да. Может, я еще не все вспомнила.

Он задумчиво разглядывал меня. Потом негромко сказал:

– Подойди сюда. Пожалуйста.

Я послушно приблизилась. Он обхватил меня руками за талию, стараясь не касаться голой кожи, приподнял и посадил на другой край кровати.

– Пожалуй, мне следует придумать тебе какое-нибудь новое прозвище, – сказал он.

– Какое же? Только не ведьма и не колдунья, понял?

Он расхохотался:

– А как насчет стримани? Это означает «лучшая из женщин», или «драгоценная женщина». Сгодится?

– Как тебе такое пришло в голову?

– Вдохновение посетило. Итак, о чем ты хотела поговорить?

– Я хотела выложить все начистоту, чтобы было проще общаться. Тогда мы сможем работать, ну и обстановка станет спокойнее.

– Ты хочешь откровенного разговора? Но о чем именно, Келси? – Он разглядывал меня в упор своими волшебными синими глазами. Я невольно потянулась к нему, но вовремя опомнилась и отпрянула, слегка стукнувшись затылком о спинку кровати.

– Хм-м… Э-э-э… Наверное, напрасно я это затеяла. С Кишаном все получилось, но что-то мне подсказывает, что с тобой все будет не так гладко.

Насмешливое выражение мгновенно сбежало с его лица, он стиснул зубы:

– Что же такое сработало с Кишаном?

– Ну… мы поговорили о наших чувствах.

– И что же он рассказал?

– Не думаю, что должна делиться этим с тобой.

Он негромко крякнул и пробурчал что-то на хинди.

– Ладно, Келси. Хочешь говорить – говори.

Я со вздохом поерзала на кровати, положила под голову подушку. От нее пахло Реном – водопадом и сандаловым деревом. Улыбаясь до ушей, я глубоко вдохнула запах и залилась краской, поймав заинтересованный взгляд Рена.

– Что ты делаешь?

Сгорая от стыда, я пробормотала:

– Если уж тебе так надо знать, твоя подушка пахнет тобой. А мне, так уж получилось, нравится твой запах.

– Правда? – широко ухмыльнулся Рен.

– Да. Доволен? Полная откровенность, как я и говорила!

– Еще не полная. Предлагаю сделку. Расскажи мне, что сказал Кишан, а за это можешь так же откровенно передать ему все, о чем мы будем говорить с тобой. Никаких секретов.

Я задумалась над тем, как отнесется к этому Кишан. Пожалуй, согласится с Реном.

– Ладно.

Я начала издалека, постепенно подбираясь к главному. Я передала Рену наш разговор с Кишаном. Мне было приятно, ведь раньше я могла говорить с ним о чем угодно, и теперь он слушал меня с прежним вниманием.