- Что с тобою, Лю?

- Я предчувствую разлуку, Генрих...

- Почему, откуда ты взяла?

- Я чувствую, - настойчиво повторила она. - Но ты не бойся, милый. Мы никогда не расстанемся, слышишь, Генрих?

- Да, Лю, слышу.

- Что бы ни случилось, Генрих, мы будем вместе...

- Мы будем вместе, Лю.

- Помни же, что ты сказал, Генрих. Не забудь!

Я не понимал ее слов, но чувствовал, что за ними скрывается тайный смысл, интуитивное прозрение женского сердца.

Наступило утро. Я с трепетом ждал прихода Шрата. Он явился торжественный, подтянутый и, рассеянно поздоровавшись со мной, приветливо обратился к моей невесте. Лю держалась спокойно, ничем не выдавая своего волнения.

Втроем мы подошли к дверям главного зала. Тут меня остановили.

- Подождите здесь, - сказал Шрат.

Побледневшая Люси улыбнулась мне на прощанье. В глазах ее промелькнул страх.

Двери за ней закрылись.

Прошло несколько минут. Я стоял неподвижно, растерянный, оглушенный... Потом до моего сознания дошел смысл того, что произошло. Я бросился к дверям - они были заперты изнутри. В исступлении я начал стучать в них кулаками. Вверху вспыхнул красный огонек, на маленьком экране телевизора появилось сердитое лицо Шрата.

- Мистер Уоллес! Держите себя в руках, не будьте истеричной женщиной, - сухо сказал он.

Меня будто облили холодной водой. Я сел в кресло возле дверей, схватил со столика какие-то журналы и начал их просматривать, стараясь отвлечься. Но нет, успокоиться я не мог! Рядом, за стеной, моя Лю проходила страшные мытарства; отдавала для опыта себя, свое тело... Зачем, зачем было соглашаться?

Мысли беспорядочно метались, пытаясь разгадать тайну Шрата. Я вспоминал редкие обмолвки наших коллег, схемы блоков, которые нам с Лю приходилось монтировать, сопоставлял все это с предыдущими работами Шрата по гравитации и ничего не мог понять. Для чего ему для опыта понадобился человек? Почему именно человек? Для опытов по исследованию гравитации достаточно неодушевленных предметов. А человек нужен при биологических наблюдениях, для изучения психики в каких-то необычных условиях. Может быть, Шрат сменил специальность и тоже начал работать над вопросами психической энергии? Не похоже. Для исследования энергии мысли не надо таких громоздких установок. И потом... в этих исследованиях нет ничего опасного. Значит, не то... Тогда что же это? Что?

Я отбросил журналы и забегал по коридору. Я был не в состоянии, как ни старался, справиться с собой. Я мог бы спокойно пойти на какой угодно эксперимент, на муки и смерть', если бы дело касалось меня одного. А Лю... Нет, хватит! Если опыт закончится благополучно, мы и дня не останемся в этой проклятой дыре! Не нужны нам деньги, добытые ценой здоровья и мучений!

Сколько времени прошло, я не знаю. Может быть, десять минут, а, может быть, час или три. У меня все перепуталось в хаосе нервного напряжения. Но вот, наконец, двери открылись. На пороге появился Шрат. Лю с ним не было. Лицо профессора выглядело необычноя не привык видеть на нем проявления каких-нибудь человеческих чувств, а сейчас оно явно выражало досаду.

Замирая от предчувствия несчастья, я прошептал:

- Почему не вышла Люси? Где она?

Шрат кашлянул и опустил глаза.

- Где моя Лю? - повторил я вопрос, уже зная, что ответ будет ужасным.

- Будьте мужественны, мистер Уоллес, - произнес профессор, помолчав. - Вы ученый и знаете, что наука требует...

- Где Люси? - заревел я с внезапной яростью, хватая Шрата за борта пиджака.

Профессор осторожно отвел мои руки и устало сказал:

- Люси нет, мистер Уоллес. Она исчезла.

Тайна профессора Шрата

Потрясение было настолько неожиданным и сильным, что я потерял сознание. Вы, может быть, не поймете меня, подумаете, что у меня не хватило мужества, но это не так. Дали себя знать бессонная ночь, нечеловеческое нервное напряжение, ожидание несчастья и, наконец, известие о нем.