Потом они поехали за продуктами. Кортни не знала, сколько народу живет в Сиэтле согласно последней переписи населения, но была уверена, что жителей здесь не меньше нескольких миллионов. И около половины оказались знакомыми бабушки. Их то и дело окликали и останавливали бабушкины подруги, бывшие соседи, прихожане ее церкви… Вера всем представляла внучку; к сожалению, никому из новых знакомых Кортни не было меньше семидесяти.

— А теперь — на Цветочную улицу, — сказала бабушка, когда Кортни погрузила покупки в машину. — Обещаю, я не задержусь.

Кортни очень хотелось напомнить, что то же самое Вера обещала ей перед тем, как они вошли в продуктовый магазин, но она прикусила язык. После того как Вера поболтала еще с семью приятельницами на парковке, они наконец отъехали от магазина. Вера долго парковалась на угловой стоянке перед магазинчиком под названием «Путеводная нить». Пришлось буквально втискиваться на место: сантиметр вперед — тормоз — еще сантиметр — снова тормоз. Кортни заранее могла предсказать, чем все кончится, но бабушка превзошла все ее ожидания. Они ударились о паркомат, и Кортни сильно тряхнуло.

— Ах ты… — прошептала бабушка.

Возможно, Вера Пулански других бранных слов просто не знала, Кортни могла бы значительно расширить бабушкин лексикон.

Кортни вылезла из машины, с трудом захлопнула тяжеленную дверцу и поплелась в магазин следом за бабушкой. Войдя, она сразу же увидела лежащего на подоконнике кота и принялась его гладить.

— Здравствуйте, Вера. Как дела? — спросила бабушку молодая женщина хрупкого сложения.

— Лидия, рада вас видеть. Это моя внучка Кортни. Кортни, это Лидия.

— Здрасте. — Кортни помахала рукой в знак приветствия.

— Ты умеешь вязать? — спросила ее Лидия.

— Так… немножко, — пожала плечами Кортни.

— Я сама ее учила — правда, давно, — похвасталась Вера. — Она все схватывает на лету!

Кортни ничего подобного не помнила, но перечить бабушке не хотелось.

— В этом году Кортни поживет у меня, потому что ее отец уехал работать в Бразилию.

Кортни уже сто раз слышала, как бабушка рассказывает о важности отцовской работы в Южной Америке. Нехотя отойдя от кота, она принялась бродить по торговому залу. Она и понятия не имела, что бывает столько разной пряжи. В одном застекленном шкафу ей понравился обалденный шарф-образец, связанный из пряжи разных цветов. Еще она увидела очень красивые вязаные шляпу, сумочку, жилет и свитер.

— Шарф можно связать за один вечер, — сказала Лидия, подходя к Кортни.

— Правда?

— Да. — Лидия широко улыбнулась. — Он вяжется спицами номер девять, и уйдет всего один моток шерсти. Набери пятнадцать петель и провязывай все ряды лицевыми. Вот и все!

— Ух ты! — Хотя Кортни захватила с собой деньги, она все же не спешила с покупками. Двадцати долларов могло не хватить на спицы и пряжу, а у бабушки одалживаться не хотелось.

Через пять минут, пока Кортни рассматривала витрину с образцами связанных носков, Вера выложила покупки на прилавок у кассы. Кортни не знала, что именно сейчас вяжет бабушка, но Вера Пулански каждый вечер сидела со спицами в руках.

— Ты видела носки? — спросила бабушка, когда Кортни подошла к ней.

Кортни кивнула:

— Фантазийная секционка — просто отпад, да?

— И ты можешь связать пару носков.

— Ничего подобного!

— А ты бы хотела? — спросила Лидия.

Кортни задумалась:

— Да, наверное.

— На ее языке это значит «да», — пояснила бабушка.