На лбу Рика взбухла жила, лицо кривилось в предсмертной гримасе. Нож вошел ему в горло, и в этот момент комната осветилась синей вспышкой сработавшего бластера.

Ужасные глаза потускнели; старуха рухнула навзничь.

Рик сипло рассмеялся. Это был не смех человека, а скорее торжествующий лай животного, вырвавшегося из западни. По шее текла кровь; нож, который марсианка не успела вонзить глубоко, вывалился из раны и зазвенел по полу.

Рик неловкими пальцами ухватился за засов, наконец отпер его и шагнул на улицу. От холодного ночного воздуха в голове несколько прояснело, но тело не слушалось, будто стало деревянным.

«Моя тень… Моя тень покроет Марс…»

Он поплелся по улице назад, туда, откуда пришел. Трупы черных антропоидов так и лежали на месте, где он подстрелил их. Над Рухом висела немыслимая тяжкая тишина.

Наступила реакция — Рика затрясло, накатила слабость. Он встал, прислонился лбом к стене.

Из-за поворота выскользнули черные фигуры; шорох движения донесся слишком поздно. Резко обернувшись, Рик открыл огонь, но ловцы уже навалились сверху. Он осел вниз под весом четырех существ, по-звериному стремительных и сильных, издающих резкий запах животной шерсти.

Сильно ударившись головой о камень, Рик некоторое время еще сопротивлялся, инстинктивно отбиваясь вслепую; потом наконец затих.

Один из антропоидов остался лежать на мостовой. Трое остальных бесшумно исчезли в темноте, с удивительным проворством волоча тяжелую добычу.

Некоторое время спустя в узком проходе между городской стеной и домами мелькнула маленькая скрюченная тень. Карлик торопливо засеменил туда, где высились башни Старого города.

Глава 2

Фобос уже спускался с небосклона. Брат его, Деймос, тлел низко в небе над пустыней, подобно угольку гаснущего костра. На фоне угрюмого зарева, подставив башни ветру, чернел безмолвный силуэт — Царский Замок. Пятна ночного света на стенах казались пятнами засохшей крови.

Древний город… Мертвый город. Лишь в нижних ярусах городских башен, где когда-то размещались правительственные службы, библиотека и кунсткамера, теплилась жизнь.

Тронная зала; здесь еще со времен, когда на Марсе шумели синие моря, а на холмах росла зелень, восседали цари из рода Карадоков. Сейчас единственный мерцающий факел освещал высокий трон, окруженный считанными фигурами. Остальное пространство заливала тьма с сухим запахом тлена, полная призраков, еле слышно вздыхающих и шелестящих ветхими стягами, свидетельствами былого величия.

На церемониальном ковре, изготовленном из волос прекрасных дев, чей прах уже много веков назад развеян ветром, в поклоне согнулся карлик Ллоу. Горбун говорил долго, нараспев; его звенящий голос порхал по зале, отражаясь от каменных сводов, зеленые глаза горели блеском безумия. Сейчас он совершенно не походил на ребенка.

Женщина, стоявшая по левую руку от трона, смотрела на рассказчика. Она была довольно молода, но какой-то внутренний жар, тайный и негасимый, иссушил ее, а надменность и скорбь только добавляли годов.

Справа от трона стоял мужчина — худощавый, крепкого сложения, в воинском одеянии рядового. Его мундир и портупея были поношены и вытерты, однако оружие ярко блестело. Покрытое шрамами лицо дышало отвагой, а глаза казались глазами волка, брошенного в клетку. Бейдах, командир гвардии Руха. Дух его черпал силу в потрепанных старых знаменах, развешанных по стенам залы; сердце принадлежало властителю, равно как и все его знания о различных способах нанесения ущерба противнику.