— Ни слова. Рыжая, иди и не смотри по сторонам! — прошипел Луми, двумя руками вцепившись в Сонину ладонь. Он держал ее, словно норовистую лошадь, в любой момент ожидая от девушки какой-нибудь неожиданной выходки.

Соне и впрямь невыносимо хотелось рассмотреть все поближе, хоть одним глазком заглянуть в богатые торговые ряды, купить свежую лепешку и пахнущий дымом сочный кусок мяса… Ее рука уже нащупывала болтавшийся на поясе кошель, но Луми упорно тащил ее дальше, не позволяя задерживаться.

Вдруг далеко впереди раздался рев множества труб и зычные крики охранников. Улица мгновенно опустела: лавки закрылись одна за другой, как под землю провалились чумазые ребятишки и уличные торговцы, даже ослы с тележками скрылись неизвестно куда. Соня и Луми оказались в одиночестве на середине притихшей улицы, и все ближе раздавались громкие окрики и оглушительный рев труб.

Девушка напряженно всматривалась в открытое пространство меж домами, но никак не могла понять, что же надвигается с таким ужасным шумом. Луми стоял рядом и, не сводя глаз с колыхающегося пестрого марева, приближающегося к ним, беззвучно шевелил губами. На мгновение он повернулся к Соне и торопливо прошептал:

— Хоть медленно, но все же иди вперед. Не закрывай глаза. Молчи и ничего не бойся. Все. Пошли.

Он опять потянул ее за руку, и девушка послушно двинулась за ним. Клубящаяся дымка впереди вдруг приобрела четкие очертания, и на них, заполнив всю улицу, понесся отряд вооруженных всадников на могучих вороных конях. Следом неспешно выступали слоны, чуть не задевая боками стены домов.

Соне просто нестерпимо захотелось отпихнуть мальчишку и сломя голову помчаться назад, в поисках какой-нибудь щели, случайно открытой двери, незапертых ворот, за которыми можно было бы укрыться. «Они нас сейчас сметут и затопчут!» — Девушку охватила паника. Но Луми спокойно шагал рядом, не давая ей убежать, и исподлобья смотрел на мчащихся всадников. «Мама! Отец!» — мысленно вскрикнула девушка, прощаясь с жизнью, но всадники с грохотом промчались сквозь них, как проносятся клубы густого дыма, влекомые ветром.

Второй, третий ряд воинов на взмыленных скакунах пролетал, не причиняя вреда, и Соня, успокоившись, наконец поняла: это лишь очередное наваждение. Слоны гороподобными тушами надвинулись почти вплотную, но девушка, уже не вырывая ладони из руки Луми, смело пошла им навстречу. Серый клубящийся туман на мгновение скрыл из глаз улицу, а когда он рассеялся, перед ними зеленела лужайка с мраморным бассейном, обсаженным розовыми кустами.

До боли знакомой показалась Соне и эта лужайка, и бассейн, а особенно угол террасы, видневшийся из-за густых зарослей барбариса. «Салафра!» — чуть не вскрикнула она, но вовремя зажала рот рукой. Девушка догадывалась, что будет дальше, и, боясь не совладать с чувствами, умоляюще взглянула на Луми. Едва увидев ее круглые глаза и вздрагивающие в немой мольбе губы, мальчик сразу все понял и побежал вперед, увлекая ее за собой. Соня смотрела на белые плитки, мелькавшие под ногами, и тихо стонала, за спиной девушки раздались голоса отчаянно зовущих ее матери и отца, братьев и сестры:

— Соня, девочка, постой!

— Дочка, куда же ты убегаешь! Мы здесь, мы ждем тебя!

— Рыжая, вернись, мы опять будем все вместе! Соня, Соня, хоть взгляни на нас!

Слезы застилали ей глаза, но она все бежала вперед, борясь со своей болью. Не один раз она была готова повернуть назад, к тем, кто звал ее так настойчиво и нежно. Но Луми, упорно тащивший девушку по Тропе, спас ее от непоправимого шага.

— У-у-ф, теперь можно и немного передохнуть, — тяжело дыша, сказал мальчик и остановился. — Сядь вот здесь, Рыжая, и успокойся. Я тебя предупреждал — из воздуха можно сделать все что угодно! Скажу тебе честно: я порядком струсил, когда на нас понеслись всадники на черных конях! Мне вдруг показалось, что заклинание не подействует и они нас сомнут!

— Ах, Луми, неужели все уже позади? Какая пытка — слышать голоса, такие живые, родные, и сознавать, что это лишь обман, наваждение! Я чувствую себя так, будто мне сердце пронзили кинжалом…

— Это была твоя семья, Соня? И с ними что-то случилось? — сочувственно спросил Луми, садясь прямо на плиты напротив девушки.