Возможность такого отношения к идее самопожертвования приводит к размышлению о его значении. Я могу непосредственно проследить природу этого нового отношения как влияние моего пребывания в состоянии Высокой Беспристрастности. Безусловно, это переживание оказало устойчивое влияние, в корне меняющее теперь мое отношение к жизни. А теперь о логике, как я ее понимаю. В состоянии Высокой Беспристрастности "Я есмь", или "атман", превращается, насколько я могу это выразить, из какой-то одной лишь точки чистой субъективности во все Пространство. В результате я не связан исключительно с тем, что происходит в любой отдельной точке этого Пространства, даже если эта точка и есть то личное самотождество, которое я зову "Я" с маленькой буквы. Какой-то плюс в одной точке этого пространства тут же уравновешивается минусом в другой. Однако поскольку я не ограничен никакой точкой, но объемлю все точки сразу, я не испытываю "умаления" или "возрастания", каков бы ни был образ действия в любое время. Если самопожертвование можно считать в некотором смысле "умалением" в какой-то данной точке, оно в то же самое время является "возрастанием" в какой-то иной точке или точках. Я же, практически являясь всем Пространством, объемлю сразу оба следствия. Ясно, что с перспективы такого уровня самопожертвование невозможно. Буквально никакие условия не могут Меня ограничить, и в равной мере никакие обстоятельства не могут Меня возвысить, и это остается верным, если бы даже эта личность была сметена из существования с одной стороны, или же ей воздавались бы высшие почести - с другой. С точки зрения логики я не вижу никакого иного состояния чувств, которое было бы совместимо с подлинной Беспристрастностью.

Все последующее просто развивает далее свойство, которое я нашел характерным для тех Признаний (Познаний), которые у меня были. Они имеют склонность к интеграции всей нашей природы, и, таким образом, конфликт между аффектами и логическими требованиями мысли, - условие, столь распространенное у большинства людей в обычном состоянии, - все менее и менее возможен. Это истинное очищение, и оно вполне может быть более важным для искоренения горести, чем любой другой фактор.

Является ли это состояние принципиального беспристрастия, в котором я нахожусь, желательным? Я считаю, что да. Я не предпочел бы ничего иного, что мне известно, или о чем я слышал, Его Присутствию. Но до того, как мое индивидуальное сознание установило с Ним связь, никакое упоминание о беспристрастности, какое я когда-либо слышал или читал, не могло сделать для меня это состояние привлекательным. Как будто все основание этой оценки у человека претерпевает принципиальное изменение. Со стороны Состояние это выглядит как какое-то отрицание, но когда Его осуществляешь, то узнаешь, что Оно более полно, чем любое прежнее состояние. Но вполне может быть, что только Испытав Его, можно предпочесть Его всем иным. У меня не было ощущения, будто я был принужден к Нему против воли. Быть может, даже теперь я мог бы отделаться от действенной памяти о Нем, но этого я хотел бы меньше всего. Я не вижу причин, почему бы кому-то следовало его бояться. Есть Состояния подлинного Духовного Блаженства, при которых нет этой Высокой Беспристрастности, и люди могут узнать, что они бесконечно более ценны, чем все, что может предложить субъектно-объектное сознание. Я не знаю ничего, что вынудило бы людей покидать такие Состояния против воли. Если кто-то, когда придет Час, пожелает пойти дальше, к более обширному Сознанию, он всегда волен следовать так далеко, как он сможет. Это не дело внешнего принуждения. А тем временем позвольте мне добавить свое заверение: Состояние Высокой Беспристрастности неизмеримо ценно. Озабоченность - признак состояния, которое несовершенно.