Изменить размер шрифта - +
Более того, поскольку власть денег по своей психологической природе ближе к технике, ее следует поставить в этом конфликте в один ряд с наукой и техникой. Экономическое мышление сочетает в себе и политический и научный дух. В прежние времена различие между бизнесом и политикой было менее выраженным. Но теперь, когда экономическое мышление с необходимостью проявляется в обстановке возрастающей технической сложности, возрастает также роль здравого смысла и надежности как условий успеха. Таким образом, мы являемся свидетелями эволюции финансового мышления в бизнесе, а власть денег становится все менее политической по своему духу. Есть глубокий смысл в этом конфликте, который следует понимать как вопрос жизненного и огромного значения в наши дни. Пространственная сила, будет ли она представлена религиозной философией, прикладной философией, наукой, техникой или экономикой в современном смысле, требует компетентности в использовании очень важного инструмента, а именно понятий, включая их адекватную вербализацию. Чтобы достичь понимания в любой из этих областей, в особенности тех, которые связаны с использованием более тонких и сложных идей, требуются многие годы тщательного дисциплинирования в использовании понятий и языка. И хотя необходима большая фантазия, как для понимания, так и для творческой деятельности, в более высоких сферах без обучения понятиям и языку любая фантазия бессильна. Необходимы корректность и точность в использовании понятий, иной раз - чрезвычайные. Даже при особой одаренности прирожденного таланта или гения в этих сферах необходимое умение достигается только благодаря самому напряженному усилию. Иной раз предпосылкой возникновения достаточно точного понятия является продолжительный труд со стороны весьма незаурядного таланта. Естественно, ценность столь жизненно важного и с таким трудом приобретенного инструмента почти священна. Ибо следует помнить, что без этих понятий никакое функционирование ни в одной из этих областей невозможно. Чтобы придать этому моменту более конкретную форму, я обращу ваше внимание на тот факт, что машины нашего века невозможно было бы изобрести, затем привести в действие и поддерживать в работе без соответствующих понятий и без специалистов, которые овладели бы ими. Таких людей всего лишь какая-то горстка, но именно благодаря им возможен наш век машин. Напротив, грубая сила, которая далеко не является разумной, легко может остановить эту машину. В этом последнем факте кроется опасность для нашей цивилизации, которая уступает лишь опасности войны.

Временная сила для своего проявления не нуждается в тщательно разработанных понятиях. В форме политической власти грубая сила решающий инструмент, который в свою очередь контролируется психологическими средствами. Психологическое же использование языка повинуется совершенно иным понятиям в сравнении с научным языком. Верность и точность не имеет здесь никакого значения. Человек, использующий язык как психологическую силу, может быть крайне противоречив, идеи его могут иметь самое отдаленное соответствие предполагаемым целям, и, тем не менее, он может иметь большой успех. На самом же деле он приводит в действие определенную силу путем использования какого-то эмоционального ключика. Такой человек может иметь определенную моральную установку и его личный мотив может быть великолепен, но его отношение к понятиям в лучшем случае аморально. С другой стороны, человек пространственной власти отличается высокоразвитым моральным чувством в отношении использования понятий. Естественно, его оскорбляет это политическое и психологическое использование понятий и языка.

Глубокое следствие такого разного использования понятий и языка состоит в том, что не может быть никакого взаимопонимания между властью политической и технической. На деле такое противоречие между двумя этими областями вполне может выражаться в неуловимой ненависти. Неизбежно, технические специалисты должны рассматривать контроль политической власти как вторжение чего-то низшего и явно враждебного.

Быстрый переход