Я спрашивал об этом самого Лаврова, когда вместе с ним летал в Нью-Йорк на сессию Генеральной Ассамблеи ООН.

Утомительные переговоры были позади. Министр пребывал в хорошем настроении, снял галстук и немного расслабился. Итак, что же сказал ему президент при первой встрече: «Я хочу, чтобы отныне внешняя политика была другой». Какой?

— Нет, такого разговора не было, — ответил Лавров. Речь, напротив, шла о приемственности во внешней политике.

В отличие от своего предшественника Игоря Иванова Лавров не улыбается на публике и выглядит мрачным или очень напряженным. Резкий тон и нежелание перемежать серьезные пассажи шутками, разряжающими атмосферу, создают ему репутацию жесткого политика.

Но это вовсе не отражает его взглядов и отношения к политике и людям. Видимо, он считает, что ситуация в стране и в мире не располагает к шуткам и улыбкам. Кажется, впрочем, в нынешнем российском правительстве никто не улыбается.

А в жизни министр иностранных дел Сергей Лавров вовсе не таков, каким он выглядит на экране телевизора.

Друзья, однокурсники и коллеги знают совсем другого человека — веселого, доброжелательного и компанейского, бывшего бригадира студенческого строительного отряда в Якутии, хранящего верность друзьям, любителя игры на гитаре, капустников и экстремальных видов спорта…

В российском правительстве Лавров, пожалуй, единственный, кто не принадлежит ни к какому клану или чьей-то команде. Он вообще последние десять лет проработал за границей. Возможно, для Путина это был еще один аргумент «за».

Из всех встреч, которые провел Лавров в Нью-Йорке, беседа с американским государственным секретарем Колином Пауэллом неофициально считается самой важной. Как и вообще отношения с Соединенными Штатами.

Кстати, в прежние времена наш министр, приезжая в Америку накануне президентских выборов, встречался и с кандидатом от другой партии, если у власти республиканец, то с демократом. Но с Джоном Керри, который соперничал с Бушем, Лавров не встречался. Почему?

— Такие встречи проходили раньше, но всякий раз по просьбе американской стороны, — пояснил Сергей Лавров. — На сей раз просьбы не было. Хотя мне позвонил бывший заместитель государственного секретаря Ричард Холбрук, с которым мы хорошо знакомы. Мы встретились за завтраком, пили кофе, вспоминали прошлое, говорили и о сегодняшних российско-американских отношениях. Насколько мне известно, Холбрук занимает важное место в окружении Джона Керри.

В реальности во время американской избирательной кампании осенью 2004 года российское руководство совершенно откровенно желало победы Джорджу Бушу.

18 октября 2004 года Путин находился в Душанбе на рабочем заседании стран — участников организации «Центрально-азиатское сотрудничество». На пресс-конференции президента спросили, кто ему больше нравится — Буш или Керри?

— Россия всегда была против войны в Ираке, — ответил Путин, — и сейчас наши взгляды на этот вопрос с президентом Соединенных Штатов отличаются. Но любой объективный наблюдатель скажет, что акции международных террористических организаций в Ираке, особенно в условиях нынешнего дня, направлены не только и не столько против международных коалиционных сил, сколько против президента Буша. Международный терроризм ставит перед собой цель нанести максимальный ущерб Бушу и не допустить его переизбрания на второй срок. Если они добьются этого, то они одержат-таки победу не только над антитеррористической коалицией, но и над Америкой, что может привести к активизации международного терроризма и вылазкам в других регионах…

Смена министра иностранных дел не изменила ни политики страны, ни роли министерства.