— Вот что, Светлана,― сухо сказал он,― не знаю, как назвать: приятным стечением обстоятельств или удачей, но сегодня решено в Заркенте возвести новый шламонакопитель для вашего комбината. Работы ― на годы. Получаем две квартиры в Ташкенте и восемь в Заркенте. В связи со строительством дамбы тресту придется открыть лабораторию по грунтам. Туда нужен толковый, знающий человек, который мог бы взвалить на себя организацию этого очень тонкого инженерного дела. Разумеется, у него будет штат, пять-шесть человек, но их он должен подобрать сам. И знаешь, я подумал, лучше Карлена мне человека не найти, к тому же, помнится, в институте это как раз его интересовало. А что он блажит… пройдет, если у него появится интересная, нужная работа. Мужчина создан для работы, и если она захватит его… он остепенится… С работы начинается счастье мужчины, тут уж я по себе сужу. А с тобой проще. С институтом, думаю, особых сложностей не будет, хотя и порядочно времени прошло. Работать пойдешь тоже к нам в трест, поначалу чертежницей, а там приглядишь место сама, отделов много, но для начала я попрошу привести в порядок нашу трестовскую библиотеку и архив, судя по всему, опыт у тебя в этом деле немалый. Вот вроде все.

— Кабулов, зачем это тебе, у тебя и без нас хлопот, забот, успевай только. Да и Карлен ― не знаю, согласится ли…

— В любом деле есть элемент риска, Светлана Архиповна. К тому же, что ты мне предлагаешь, оставить все как есть? Велика бы мне была цена как человеку, я уж не говорю ― товарищу… Ты уж извини, что я за вас все решил, но иного выхода нет. Вы должны начать новую жизнь, на новом месте, по крайней мере, попытаться. А сейчас, если ты не возражаешь, я подброшу тебя домой, время рабочее, кажется, истекло.

Кабулов не ошибся… Смирив гордыню, да иного выхода из тупика и не было, Карлен согласился пойти работать к Кабулову.

Карлен, действительно, оказался тем человеком, который нужен был тресту. За два месяца, не обременяя управляющего просьбами, он решил хозяйственные и административные проблемы лаборатории. А через полгода было трудно представить, как прежде трест обходился без такой лаборатории: ни один объект в самом дальнем уголке республики не остался без внимания Карлена. Муртазин же настоял на техсовете треста, чтобы поступающая проектная документация проходила не только производственные отделы, но также и лабораторию. И когда начала поступать документация по дамбе в Заркенте, Карлен вдруг объявил, что проект несостоятелен. Сообщение, сделанное им на планерке, поначалу вызвало иронические улыбки, умник, мол, нашелся, с проектным институтом тягаться решил, где одних докторов наук десятки, а такие проекты, как накопитель, они словно блины пекут. Дело дошло до техсовета с участием представителей от заказчика, где Карлен без труда убедил всех в ненадежности гигантского накопителя. Выходило, что проектный институт, найдя удачное месторасположение «хвостов», сэкономил на этом около восьми миллионов рублей, потому что не нужно было строить целиком отсыпанную замкнутую дамбу. Второй половиной для нее служила сама цепь гор. Но не было учтено одно немаловажное обстоятельство: что паводковая вода с гор осенью или по весне из-за ливневых дождей или снежных зим однажды могла переполнить чашу и, хлынув через край дамбы, затопить и загубить хлопковые поля на многие сотни гектаров вокруг.

В подтверждение Муртазин привел данные, специально собранные гидрологами и гляциологами по этому району за последние пять лет. Ничего не меняя в проекте в принципе, Карлен предлагал со стороны гор создать широко разветвленную сеть водоотводных рукавов, собирающих паводковую воду и направляющих ее в заложенные в проекте каналы, откуда вода после отстоя шлама возвращается на комбинат. По выкладкам Карлена, стоимость дополнительно получаемой воды окупала затраты на строительство водоотводных каналов.