Среди обломков телефона молча замигала красная лампочка – и тут же из холла донеслась трель второго аппарата. Неподалеку хлопнула дверь, кажется – ванной. Послышались быстрые шаги, и голос домработницы напевно протянул:

   – Не беспокойтесь, я подойду-у!

   – Наконец-то, – буркнул Петр Маркелович.

   Звонок замолчал – видно, женщина взяла трубку. Послышался короткий испуганный вскрик – и шум падающего тела. Петр Маркелович на мгновение замер… выскочил из кабинета и кинулся к лежащей у телефона домработнице. С другого конца огромного холла, разгоняясь по натертому до блеска паркету, несся сын. Крепко приложившись лбами, они столкнулись прямо над телом домработницы:

   – Теть Катя! Ты чего? – в ужасе завопил сын, хватая ее за плечи.

   Петр Маркелович потянул из ее крепко стиснутых пальцев телефонную трубку. В трубке звучал механический женский голос.

   Сын исчез, опять появился – на голову домработницы полилась тонкая струйка воды. Женщина резко распахнула глаза и села.

   – Петр Маркелович! – задушенно выдохнула она, вцепляясь в полы его домашней куртки, – мы должны сейчас же… немедленно… Увезти отсюда мальчика! Спрятать! Там… – она принялась судорожно тыкать пальцем в трубку, – такой ужасный голос! Говорит, что вы им должны! Это мафия, Петр Маркелович! Они убьют ребенка! – И она с такой силой дернула за полы его куртки, что он не удержался на ногах и грузно рухнул на домработницу. Женщина сдавленно хрюкнула и, похоже, опять отключилась.

   Сын хихикнул:

   – Воды! – рявкнул на него Петр Маркелович, безуспешно пытаясь подняться с домработницы – ее могучий живот проседал под ним, как хорошо накачанный надувной матрас.

   – Пожалуйста! – кивнул сын, выливая отцу на макушку остатки воды из стакана.

   – Да не мне – ей! – прохрипел Петр Маркелович, скатываясь наконец с домработницы и отползая в сторонку. – Болван, раз в неделю появляешься, и то толку с тебя никакого, сидишь, уткнувшись в компьютер, ни поможешь, ни с отцом не пообщаешься…

   – Ты предлагаешь мне почитать твою газету с другой стороны? – с той невозмутимой любезностью, которая всегда так выводила отца из себя, поинтересовался сын.

   Телефон затрезвонил снова.

   – Трубку хоть возьми! – не подумав, рявкнул отец. – Нет, не бери…

   Но невозможный мальчишка уже нажал кнопку и с интересом вслушивался в слова, которые произносил механический голос.

   – Ого, папаня, на что же это ты так неслабо кредитнулся! Пять лимонов евриков! А евро-то подорожал! Это ж сколько по нынешнему курсу выйдет? – И мальчишка длинно присвистнул.

   – Не свисти, денег не будет, – не открывая глаз, слабо откликнулась с пола домработница. – Это мафия…

   – Никакая это не мафия! – выдергивая трубку из рук сына, рыкнул Петр Маркелович. – То есть мафия, конечно, но не такая!

   – Если вы хотите… связаться с нами… перезвоните по номеру… – вещал в трубке все тот же механический голос.

   – Я-то хочу! Вот только захотите ливысвязыватьсясо мной? – Фырча, как мотор старого «запорика», Петр Маркелович набил на трубке номер.