И дамбу прорвало. Плечи Уайетта затряслись под тяжестью эмоций. Он прижал к глазам пальцы, а Джемма рухнула на колени рядом с ним.

  Все в порядке, милый,   утешительно проговорила она, гладя его по спине.

Не убирая от лица руки, Уайетт спросил:

  Можете ей передать, как ужасно я сожалею, что подвел ее?

Я была в корне не согласна, но кивнула и передала Фэйт его слова.

  Подвел? – переспросила она, водя пальчиками по ладошке. – Он пытался меня спасти.

  Знаю, солнышко, но он думает, что подвел тебя. Что ты погибла из за него.

Фэйт погладила его по щеке левой рукой, а правой показала:

  Неправда. Я погибла из за мистера А.

Наконец то у меня было имя. Ладно, первая буква, но именно с нее начинается фамилия Ассери. Значит, мы были правы. Не то чтобы я сомневалась, но подтверждение – это всегда плюс.

  Я вспоминала его лицо,   продолжала Фэйт. – От него мне было радостно.

  Она говорит, что вы ошибаетесь,   передала я Уайетту. – Вы ее не подводили. И от вашего лица ей радостно.

Он кивнул, потому что ничего не мог сказать.

  Ты помнишь, что произошло? – спросила я у Фэйт, но было поздно.

Артемида прокралась мимо меня и ткнулась носом в ножку Фэйт. Та рассмеялась и наклонилась погладить псину:

  Я люблю собак.

Артемида впитывала внимание, как сухая губка, упавшая в наполненный бассейн. Хвост ходил ходуном, когда ротвейлерша улеглась на живот, отодвигая меня с дороги виляющим задом. Вот и вся благодарность.

Сегодня мы серьезно продвинулись. Я бы даже сказала, сделали огромный скачок вперед. Оставалось лишь надеяться, что мне еще удастся поговорить с Фэйт. Может быть, она согласится перейти, чтобы быть с родными.

***

Мои гостьи никуда не делись, но изменились. Стали спокойнее, словно их отпустил дикий страх. Но по прежнему смотрели в никуда пустыми, потерянными глазами. Я не знала, чем еще им помочь. А помочь хотелось. Очень. Еще оставалось время до того, как Рейес вернется с работы. Даже думать об этом было странно. Рейес работает. Зарабатывает на жизнь. Выживает в моем мире. И, как никто другой, делает его настоящим.

Первым делом мне надо было исправить то, что я натворила с Рокетом и Незабудкой. Только так у меня будет шанс спросить у Рокета, что делать с моими гостьями, и, может быть, получить хоть какие то ответы на вопрос, почему имя моего мужчины нацарапано на стене вместе с другими обреченными на гибель.

По пути в лечебницу меня осенило. Иногда со мной такое случается. В общем, я вдруг поняла, что раскрыла дело и не побывала на грани жизни и смерти. Меня ни разу не избили до потери сознания, не таскали по битому стеклу. Что, надо признать, уже само по себе приятно, потому как такие вещи тот еще отстой. Но я справилась. А значит, все не так уж плохо.

Расправив плечи, я секунд семь наслаждалась тем, как меня распирает от гордости. А потом в голове прояснилась еще одна мысль. Я же по настоящему испытываю судьбу. Думая о том, как обалденно я со всем справилась, я вполне могла саму себя сглазить. Совершенно потеряла бдительность, черт бы побрал мою гордость.

И таки сглазила. В этом не было никаких сомнений. Поэтому, когда огромная тачка врезалась в водительскую дверь Развалюхи, под оглушительный скрежет гнущегося металла я успела подумать: «Ну блин, я как будто первый день себя знаю!». А потом утонула в темноте.

Глава 19

Не стоит недооценивать женщину,

которая под вечным кайфом от мокко латте

регулярно сидит на двойном эспрессо.

Надпись на футболке

Я очнулась  под шум работающего двигателя.