- Боже мой, Боже мой, - повторял Валдаев.

- Можешь не звать. Его здесь, нет. На эту территорию его юрисдикция не распространяется....

Она была вся в крови. Кровь на одежде, кровь на руках, в волосах.

- Ну что расстроился, зайчик?! - Она соскочила с алтаря, нагнулась над пленником, захохотала и провела испачканной кровью ладонью по его щеке. - Вот так-то лучше...

Он отпрянул, прижался спиной к орошенному кровью алтарю.

- Боже мой, - опять прошептал он.

- Ты был отличной жертвой, котик, - она поднялась с алтаря, облизнула с ладони кровь и вышла.

Появились двое "капюшонов" - те самые, которые притащили Валдаева из "каземата" сюда.

- Ну, покойник, не дергайся, - верзила ухватил его за руки.

"Круглый" воткнул в предплечье иглу.

Валдаев с наслаждением ощущал, как мир уплывает куда-то назад, как оставленный за кормой одинокий остров... "Все", - мелькнуло в сознании...

* * *

Валдаев опять вмерз в айсберг. Душа рвалась наружу, айсберг кололся. Он уже почти раскололся. Но что-то изменилось. Айсберг смерзся только сильнее. Холод сковывал Валдаева. Стискивал его...

- Фу, - фыркнул Валдаев.

- Глянь, Серега, живой.

- Я говорю, живой, а ты - пульс не слушается... Все слушается.

Валдаев приоткрыл глаза. Ему не нужно было много времени, чтобы очухаться. Очнулся как-то разом. И увидел две физиономии над собой.

- Давай вставай, - Валдаеву плеснули в лицо из пластмассовой бутылки из-под пепси-колы. - Разлегся, понимаешь...

Это были двое милиционеров - усатый плотный прапорщик и молоденький худенький рядовой. Один из них ухватил Валдаева за шкирку.

Тот попытался приподняться. Голова закружилась. Он качнулся, но привстал на колене. Его поддержали за локоть.

Он огляделся.

Слева шли какие-то заросли, овраг. Справа возвышались многоэтажные дома. Загудел не так далеко, за деревьями, поезд. Солнце клонилось за горизонт. Или вставало из-за него?.. Нет, пожалуй, все-таки клонилось...

- Во как надрызгался, - осуждающе произнес прапорщик.

- Я трезвый, - вяло произнес Валдаев.

- Ага, а я - перьями оброс, - гыкнул рядовой.

- Я правда ничего не пил. Мне просто плохо. Валдаев был в новом чистом спортивном костюме. Никаких следов крови на нем не было.

Его затащили в "уазик", стоявший на разбитой асфальтовой дороге метрах в пятнадцати. Рядовой принюхался:

- Перегаром не несет.

- Мне правда стало плохо.

Прапорщик похлопал Валдаева по щекам и осведомился:

- Что, припадочный?

- Голова просто закружилась.

- А сейчас как?

- Живой вроде.

- И что с тобой делать? - Теперь в голосе прапорщика появилась казенная угроза с элементом затевающегося вымогательства.

- Не знаю.

- Порядок нарушаешь. На улице валяешься. Паспорт есть?

- Нет паспорта.

- А бабки?

- Нет бабок...

На всякий случай Валдаев похлопал себя по карманам и вдруг почувствовал, что в кармане брюк что-то есть. Сунул туда руку и нащупал ключи от своей квартиры и несколько купюр. Вытянул десятидолларовую хрустящую новенькую бумажку.

- О, "зелень", - с уважением произнес рядовой.

- Фальшивые небось, - деланно нахмурился прапорщик.

- Вроде настоящие.

- Ладно, больной. В больницу не надо? При слове "больница" Валдаев зажмурился.

- Да нет, я в порядке, - поспешно воскликнул он.

- Тебя до метро довезти?

- Да. Если не трудно.

- Уплочено, - прапорщик удовлетворенно хлопнул себя по карману, где уютно приютилась десятидолларовая бумажка.

Машина поползла по разбитой дороге и закрутилась среди новостроек. Минут через десять она выехала к метро, возле которого был автобусный круг.